– Чуть подальше есть «Комобанк», – посоветовала я, – загляните туда.
– Не, – помотал головой незнакомец, – на перекрестке кучу времени простоишь, светофора нет, никто не тормозит. Лучше зарулю в мини-маркет, что за парикмахерской, у них автомат стоит, очереди никакой, загрузил деньги, и гуляй.
– Тогда вам не стоило в этот банк даже заглядывать, – улыбнулась я.
– У меня бывшая девчонка на кассе в супермаркете сидит, – признался парень, – неохота было с ней встречаться.
– Наверное, это не единственная подружка, с которой ты расстался. Так и будешь от всех скрываться? Вот уж глупо, – завершила я никчемную беседу и побежала к перекрестку, чтобы успеть пересечь опустевшее шоссе.
В парикмахерской меня встретили как родную. Симпатичная, чуть полноватая девушка с бейджиком «Карина» на лацкане розового халата усадила меня в кресло и сказала:
– Платочек снимите.
– Только вы не пугайтесь, – предупредила я.
Карина заговорщицки мне подмигнула:
– Вы даже не представляете, чего я навидалась! Сильно сомневаюсь, что кому-нибудь удастся меня поразить.
Я с шумом выдохнула и сдернула голубой платок.
– Матерь божья! – подпрыгнула мастер. – Что с вами случилось?
– Уронила на голову шкафчик, – солгала я, – на нем стояла банка с синькой и бутылка водки, все разбилось, попало на волосы.
– Хорошо хоть череп не пострадал, – зацокала языком Карина, – сейчас посмотрю… М-да! Ленка-а-а!
На крик прибежала другая мастерица, она тоже незамедлительно ахнула:
– Матерь божья!
Похоже, эти слова будут произносить все, пока моя голова не потеряет окрас перьев амазонского попугая.
– Че это с вами? – испугалась Лена.
– Уронила на голову шкаф с годовым запасом синьки и водки, – устало повторила я.
Лена сделала шаг назад.
– Я про лицо. Губы… э… ну… в общем…
– По ним проехал трамвай, – разозлилась я, – неужели вы никогда не видели девушек, закачавших в себя гель? Лучше займитесь прической, мой рот не в вашей компетенции.
Карина ткнула пальцем в мою макушку:
– Во!
– Вау! – снова отшатнулась Лена.
– Что на этот раз? – прошипела я. – Снимайте накладку. Мастер, который мне ее приделал, сказал, что никаких проблем не будет, уберите шиньон, а мои родные волосы перекрасьте.
– Мы не будем вас обслуживать, – объявила Карина.
– Это еще почему? – вскипела я.
– Блохи! – хором ответили парикмахерши.
– Маленькие, черные, – уточнила Лена.
– Скачут, – добавила Карина.
Я знаю, что иногда мастера не могут или не хотят выполнить просьбу клиента. Вероятно, Лена с Кариной не умеют работать с приклеенным шиньоном или боятся красить мои собственные волосы, имеющие слишком экстремальный цвет. С одной стороны, я их понимаю, вдруг шевелюра клиентки позеленеет, потом хлопот не оберешься, но с другой – меня возмутил повод, который придумали девчонки, чтобы отказать даме с разноцветными волосами.
– Блохи? – повысила я голос. – Вы с ума сошли! Немедленно займитесь моей прической!
В ту же секунду Лена щелкнула меня по макушке, потом взяла пинцет и спросила:
– Хотите поглядеть? Я одну поймала!
Я уставилась на никелированные щипцы и ахнула:
– Господи! Этого не может быть! Вот почему я чесалась! Думала, у меня аллергия началась.
– Не переживайте, – с сочувствием сказала Карина, – в Москве что угодно подцепить можно, схватились в метро за поручень…
– Сели на диван, где до вас бомжара кучковался, – подхватила Лена, – вот вам и туберкулез, чесотка, грипп и все прочие удовольствия.
– Я не пользуюсь подземкой, – прошептала я, изо всех сил сдерживая желание яростно поскрести ногтями макушку.
– Заразу в любом месте можно подхватить, – «утешила» меня Карина.
– Мы видим, что вы приличная дама, – зачастила Лена, – иначе б в салон не впустили.
– Может, вы собачку погладили? – предположила Карина.
– Кожные паразиты с собак не перепрыгивают на людей, – не согласилась я.
– Кошечку, – дудела свое Карина.
Мне моментально вспомнился маленький котенок, которого я взяла на руки, когда без приглашения заявилась на день рождения Вити. Вот только блошки с котов тоже не атакуют человека, на нас перебираются лишь те паразиты, которые обитают на медведях. Но я не встречала вчера в городе топтыгина, не здоровалась за лапу, не целовалась, не пользовалась с косолапым одной расческой.
Карина внезапно наклонилась к самому моему уху: