Катрин и хранитель сокровищ

— Мой племянник отвез ее в Дижон. Ее передали сеньору де Брази как доказательство того, что его жена прячется в деревне, — спокойно ответил он.

— И у вас хватает наглости признать это! — возмущенно воскликнула Сара. — И вы думаете, что я буду так неосторожна и доверю вам свою жизнь и жизнь моей хозяйки?

— У вас нет выбора. Кроме того, положение сейчас изменилось. Пакеретта считала, что может нарушить священные законы гостеприимства и предать гостя, искавшего убежища под ее крышей. Она просила у меня помощи против своего врага, и я ей помог. Но сейчас вы в моем доме и просите защиты, ведь я живу здесь. Вы для меня священны, и я сделаю все, что смогу, чтобы спасти вас. Вы идете? Пакеретта ненавидит вас так сильно, что с нее станется привести солдат сюда.

Катрин слушала диалог Сары и старика, не понимая большую часть сказанного, но тут она вмешалась.

— Нужно идти с ним! Ничего не может быть хуже, чем то, что случится с нами, если нас вновь захватят!

— А если он предаст тебя?

Катрин взглянула в глаза Жевре, и то, что она в них увидела, должно быть, успокоило ее, потому что, когда она вновь заговорила, голос ее звучал решительно:

— Он не предаст меня. Я ему верю. Моя жизнь или смерть не могут иметь значения для человека его возраста, особенно такого, как он, выбравшего жизнь в одиночестве, ближе к природе.

— Спасибо, молодая женщина. Ты мудра, — серьезно сказал Жевре.

Он повел женщин за статую, где был еще один проход — длинный, узкий туннель, ведущий в другую пещеру, в которой, как оказалось, он жил. Это было странное, скудно обставленное жилище: соломенный матрац, несколько стульев вокруг заваленного всякой всячиной стола, куча пыльных книг в углу, около раскаленной жаровни. В этом логове стоял необычный запах дыма, смешанного с испарениями серы; кроме света из расщелины в скале и огня жаровни, другого освещения не было.

Жевре усадил своих гостей и налил в две миски густого супа из горшка, кипевшего на огне.

— Ешьте! — скомандовал он. — Потом можете отдохнуть до наступления ночи. Когда стемнеет, я уведу вас из Малена секретной дорогой в место, где солдаты вас не найдут.

На секунду Катрин задержала руку, поставившую перед ней миску супа, в своей руке.

— Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас за то, что вы сделали?

Слабая улыбка осветила лицо старика.

— Если погасите огонь, когда герцогу наконец придет в голову изжарить меня живьем! Но я питаю большие надежды закончить свои дни здесь, в лоне матери-земли… Ешь, малышка, а потом поспи. И то, и другое тебе необходимо.

Катрин больше ничего и не нужно было. Доев суп, она растянулась на соломенном матраце и быстро заснула. Жевре повернулся к Саре.

— А ты? Не хочешь тоже поспать? Или ты мне не доверяешь?

— Доверяю, — мирно сказала Сара, — но не могу спать.

Давай поговорим, если тебе больше нечего делать.

Когда наступила ночь и луна поднялась высоко в небо, Жевре разбудил Катрин, налил всем по миске супа.

Потом он завернулся в черную накидку, взял крепкую палку и погасил огонь.

— Пойдемте, время.

Надолго запомнилось Катрин это ночное путешествие по древнему лесу. Она больше не боялась. Лес был таким мирным! Между ветвями видна была луна, путешествующая от облака к облаку и льющая повсюду голубоватый свет. В лесу царила колдовская тишина. Высокие деревья были подобны колоннам таинственного собора, в укромных тенистых уголках которого время от времени раздавался крик охотящегося животного или свист птичьих крыльев. Топор лесоруба еще не коснулся этого первозданного леса, и он сохранил свое дикое, девственное великолепие. Огромные дубы росли здесь вперемежку с черными соснами; там и тут из земли торчали скалы, поросшие ежевикой и мхом. Время от времени слышалось журчание ручья, но тишина была такой чудесной, такой успокаивающей, что Катрин сдерживала дыхание, чтобы не нарушить ее.

Она шла за Жевре, который продвигался вперед тяжелой, размеренной поступью крестьянина, берегущего силы. Сара замыкала шествие. Катрин вспомнила, что она даже не спросила Жевре, куда он ее ведет и что с нею будет. Все это в тот момент казалось неважным. Главное — быть свободной и чувствовать себя в безопасности.

Катрин могла бы часами идти вот так за Жевре. Он шел без остановок, прямо через лес, не обращая внимания, есть тропинка или нет. Казалось, он знал каждое дерево, каждый камень, и уверенно шагал вперед. Иногда дорогу им переходили олени или дикий кабан. Один или два раза животные на мгновение замирали, как бы узнавая старика. Среди лесных животных он походил на пастуха в своем стаде.