58  

– Фамилию назовите, – в возбуждении закричала я.

– Чью?

– Спонсора «Стужи».

– Я ее не знаю.

– Ладно. Скажите, кто приходил к Никите выламывать руки? Назовите имя шантажиста!

Ремизов нахмурился.

– Понятия не имею. Но он убил Никиту. Точно, это его рук дело. Я абсолютно уверен!

Глава 18

Огромное разочарование охватило меня, но в ту же секунду я сконцентрировалась и резко сказала:

– Вы врете!

Ремизов откатился к стене.

– Какое место моего рассказа показалось вам неправдивым?

– Вы знаете имя шантажиста, но боитесь его произнести, – понеслась я в атаку, – вообще, я не понимаю, с какой стати вы решили ввести меня в курс событий прошлых лет!

Олег вынул из кармана портсигар, повертел его в руках, сунул назад и ответил:

– Никиту убили. Насколько я понял, вы приходили к нему с расспросами о Звонаревой?

– Да.

– Думаю, Волк принял вас за шантажистку или журналистку, которая невесть каким образом дорылась до истины.

Я вспомнила, как резко Никита выставил меня за дверь, и осторожно ответила:

– Ну, предположим. Только при чем тут убийство Волка?

Олег медленно поехал в центр комнаты.

– Включите логику, Даша. О сотрудничестве Никиты и органов не знал никто, кроме меня.

– И самого Никиты!

– Он молчал, не говорил ни слова.

– Но еще имелся Иван Иванович, сотрудник, с которым имел дело Волк.

– Думаю, что профессионал умеет держать язык за зубами, – протянул Олег, – но «протекло» явно из архива КГБ или из того места, где они хранят документы. Некто потребовал снять Звонареву в сериале. Почему? Он любовник актриски и решил помочь ей, либо возжелал избавиться от надоевшей пассии, главная роль в серии – плата за ее молчание и тихое поведение. Скорей всего, спонсор женат и не хочет шума. Мужик приходит к Волку и сначала соблазняет его средствами на сериал, а потом шантажирует. Никита соглашается на выдвинутые условия, но просит шантажиста не распространять широко информацию. Спонсор и сам не заинтересован в скандале, он отдает Волку подлинники документов. Это я знаю точно. Думаю, после вашего визита Никита бросился звонить спонсору, начал обвинять того во лжи и болтливости, мужчины крепко повздорили, и спонсор решил убить Волка, небось режиссер чем-то испугал его. Может, сказал: «Мне все равно скоро умирать, сам расскажу газетам правду, покаюсь. Но заодно сообщу и кто просил снять Звонареву в главной роли». Я предполагаю, что спонсор убрал и Людмилу. Причина мне неизвестна. Вы ведь ищете убийцу Звонаревой? Так имейте в виду, правда зарыта в той далекой истории!

Олег неожидано развернулся.

– Сейчас я хочу…

– Постойте, – резко сказала я, – кто такие Бурмистров, Коган и Богоявленский?

Спина Ремизова окаменела.

– Вам плохо? – спросила я.

– Нет, – коротко уронил Олег и повернул кресло, – вы кто?

– Интересный вопрос! Даша Васильева, мы уже выяснили факт нашего общения в прошлом.

– А на самом деле?

– Даша Васильева. Дарья Ивановна, преподавательница французского языка, теперь, как принято говорить, домохозяйка. Хотя хозяйка я фигова, скорей домобездельница. У вас возникли сомнения в моей личности?

Ремизов неожиданно подъехал ко мне вплотную и схватил за руку.

– Говорите прямо, вы оттуда, да?

– Откуда? – попятилась я.

Несколько секунд Олег мрачно смотрел мне в глаза, потом прошептал:

– Не похоже… ваши глаза… не похоже… Стоп! А ну отвечайте немедленно: вы знали ее?

– Кого?

– Вы где учились?

В полной растерянности я назвала институт.

– Не подходит, – констатировал Олег, – назовите места своей службы.

– Да в чем дело?

– Это она вам рассказала?

Я во все глаза смотрела на переводчика, а у того по непонятной причине началась истерика. Лицо Олега по цвету сравнялось с пледом, прикрывавшим его ноги, губы, наоборот, побледнели, нос вытянулся, глаза ввалились, а изо рта начали вырываться обрывки фраз.

– Отомстить… убить… ни при чем… нет…

Я испугалась, подбежала к небольшому столику на колесах, заставленному бутылками, схватила графин с темно-коричневой жидкостью, плеснула в пузатый стакан, протянула Ремизову и приказала:

– Выпейте, одним глотком.

Олег машинально повиновался, потом отдал мне пустой бокал.

– Простите. Смерть Никиты выбила меня из колеи, он был мне больше чем друг, я считал его родней брата, кроме Волка, никого больше из близких не имею.

  58  
×
×