Любовь и замки

Бруер

Сегодня мы обратимся к поместью Вилларсо, где находятся не один замок, а два. Прежде всего привлекает взгляд расположенное на холме элегантное здание XVIII века, окруженное садами во французском вкусе. Но оно не поведает никакой занимательной истории. Наверное потому, что Шарль дю Тилле де ла Бусьер, который построил этот дом между 1755 и 1759 годами, был всего лишь безукоризненным дворянином, к тому же отличным человеком, столь же любезным и великодушным, как и его семейство; его замок, как и он сам, не пострадал от Революции.

Нас интересует другое строение — старая усадьба, немного напоминающая флигель: крепкая постройка с башнями по углам, захватывающая неясным очарованием туманных сельских прелестей, отраженных в спокойной воде пруда с ненюфарами.

Известно, что в 1652 году этот замок стоял один. Его владельцем был в то время Луи де Морне, маркиз де Вилларсо, главный псарь короля Людовика XIV, и, без сомнения, один из самых привлекательных мужчин Парижа. Такой привлекательный, что он практически никогда не встречал «жестокосердных». Все дамы были просто без ума от него и не скрывали этого. Но однажды вечером у поэта Скаррона Вилларсо встретил некоронованную королеву Парижа: прекрасную, возвышенную, страстную Анну де Ланкло, более известную под нежным именем Нинон. То есть даму света, вокруг которой собирались мужчины наполовину, или совсем лишенные рассудка. Маркиз был поражен ею до глубины души.

На следующий день после их встречи Вилларсо бросился по улицам Парижа к Нинон, чтобы предстать «ко двору», столь же настойчивый, сколь и увлеченный. Он не сомневался, что в один миг добьется своего. Но, к его большому удивлению, так как обожатели красавицы были почти так же многочисленны, как звезды, «двор» остался равнодушен к появлению маркиза. Нинон встретила Вилларсо с неподражаемой грацией, улыбалась ему, но только рассмеялась в ответ на его пламенную тираду.

Задетый и еще более взволнованный, маркиз увлекся этой игрой. Почему, черт возьми, мадемуазель де Ланкло заставляет его так долго ждать милостей, которые она с такой простотой расточает другим? Как хороший охотник, он решил затаиться, и для этого снял дом, находящийся прямо напротив дома его любимой, с мыслью подстеречь возможного соперника и увлечь его в укромное местечко, где можно было бы потолковать со шпагой в руке о предпочтениях Нинон. Но первые дни прошли спокойно.

В этот вечер, после ежедневного визита в пресловутый «Желтый кабинет», маркиз де Вилларсо вернулся к себе в особо дурном расположении духа. Как всегда у молодой женщины собралось сумасшедшее общество, и она, как всегда, запрещала своему поклоннику вернуться после отъезда остальных.

Отправившись в свою комнату, откуда у него был превосходный вид на окна Нинон, маркиз подумал было лечь в постель, чтобы побыстрее покончить с той сколь же неинтересной, как и предыдущие, ночью. Но тот, кто не хочет — не спит, и, не проведя в кровати и пяти минут, он проснулся.

Прислонившись лбом к оконному стеклу, маркиз караулил отъезд последней кареты, обещая себе вернуться лечь спать, как только он увидит, что погаснут огни у его соседки. Но и четырьмя часами позже эти огни все так же сияли. Неожиданная мысль посетила Вилларсо: только что Нинон поведала ему, что она очень нуждается в отдыхе; вдруг она заболела? Тут же воображение нарисовало ему молодую женщину, разметавшуюся на большой постели и принимающую безумные заботы несведущей глупой субретки. Поистине невыносимая картина! Маркиз, не теряя времени, послал слуг за новостями. Нужно удостовериться на месте, что мадемуазель де Лакло не нуждается ни в какой помощи.

Слуга с осоловевшими глазами полетел как стрела, выпущенная из арбалета, и вернулся так же быстро с сообщением, что мадемуазель чувствует себя превосходна и благодарит маркиза за заботу.

Оставшись один, бедный влюбленный снова уставился в окно. Проклятые светильники все горели, да еще так радостно, что он вскоре нашел их нахальными и вызывающими. Понемногу Вилларсо начал приходить в ярость. Не посмеялась ли, случайно, над ним Нинон? И снова его воображение начало игру: Нинон снова лежит в своей большой кровати, но она там не одна. Картина была такой реальной, что маркиз поверил в то, что слышит смех. Смеются над ним, и смех так ясно различим!

Решив посмотреть все сам, кипящий от негодования, юноша протянул руку к столу, на котором ранее оставил свою шляпу, машинально схватил и крепко нахлобучил себе на голову по самые брови… серебряный кувшин для воды!