Невыносимое одиночество

Только бы поскорее закончилась эта война! Иначе все пойдет прахом. Ему так много надо было сказать внуку! И он был беспомощен…

Дела у Микаела Линда из рода Людей Льда шли прекрасно. После своего крайне беспокойного и сумбурного детства, он наконец-то обрел покой. Марка Кристина была неизменной опорой в его жизни. Однако многое заставляло его чувствовать себя полным сиротой:

1. Его родители умерли в тот же год, когда он родился.

2. Его взяла к себе тетка матери, Юлиана, и он вырос вместе с ее дочерью Маркой Кристиной, которая проходилась кузиной его матери.

3. Муж Юлианы умер, и она вторично вышла замуж — за Юхана Банера.

4. Юлиана умерла. Юхан Банер, имевший от первого брака троих детей женился на знатной немке.

5. Юхан Банер умер, завещав на смертном одре своих детей, и детей Юлианы, в числе которых оказался и Микаел, своей сестре Анне Банер, вышедшей замуж за шведского адмирала Габриэла Оксенштерна-Корсхолм-Васа.

6. В 1624 году Марка Кристина вышла замуж за сына хозяина дома, сделав прекрасную партию: за Габриэла, графа Корсхолм-Васа, барона Мёрбю и Линдхолмена, владельца Розерсберга, Эдсберга и Корпории. Этот человек сделал на редкость быструю карьеру. В 1644 году, двадцати пяти лет от роду, он получил место нотариуса в Финляндии, в Лаппвеси. Через год он стал полковником в Уппландии, и в том же году был произведен в гофмаршалы.

С Микаелом у него сложились наилучшие отношения. Он решил сделать из юноши офицера, не подозревая о том, что такого рода деятельность не подходит для Людей Льда. Одного лишь Тронда привлекали подвиги на поле брани, одному ему хотелось убивать врагов — но ведь он был «меченым».

На Микаеле не лежало проклятие Людей Льда, он унаследовал лишь мягкость родовых черт. Марка Кристина поняла и поддержала Микаела, когда ее муж начал мечтать о высоких офицерских званиях для своего приемного сына.

Микаел был одаренным, серьезным и скромным юношей, преисполненным никому не известных фантазий. Никто не понимал того беспокойства, которое переполняло его и гнало прочь от общества, Марка Кристина не догадывалась о травме, которую принесло ему сиротское детство. Сама она была жизнерадостной, открытой, нисколько не страдала от постоянных переездов и смены приемных родителей.

Ее муж был гофмаршалом, и они часто жили в небольшой квартире при Стокгольмском замке, и Микаел имел обыкновение бродить по пустым залам. Он мог делать это беспрепятственно, поскольку королева Кристина бывала там редко, без конца путешествуя.

Но когда королева бывала в замке, там бывал и ее двоюродный брат Карл Густав Пфальтц. Она назначила его своим престолонаследником, что не доставило никому особой радости. Никто не хотел видеть на шведском троне какого-то графа Пфальтца.

Жизнь Микаела протекала безмятежно, словно в каком-то туманном сне, до тех пор, пока ему не исполнилось семнадцать лет: с этого момента его судьба круто изменилась.

Вместе с великими маршалами Понтусом и Якобом де ля Гарди в Швецию приехали и их французские родственники: одни просто погостить, другие — пожить некоторое время. После смерти Якоба де ля Гарди в 1652 году юная Анетта де Сент-Коломб осталась при дворе совершенно одна. Родители ее умерли, а ее опекун, дальний родственник из Южной Франции, звал ее домой. В его планы входила женитьба на молодой девушке и получение в приданое замка Лупиак и большого наследства; конечно, он хотел иметь наследников, которых у него до этого не было. Но Анетту это вовсе не привлекало. Она проливала потоки слез на руках Марки Кристины, с которой проводила много времени вместе, поскольку обе чувствовали себя чужими при чопорном шведском дворе.

— Что же нам делать, Габриэл? — спросила Марка Кристина у своего мужа, — Ее опекун наверняка старый пьяница, с обезображенным венерическими болезнями лицом. Неужели мы уготовим маленькой Анетте такую судьбу?

— Мы вынуждены пойти на это, — сухо ответил граф Оксенштерн. — На стороне опекуна все права. Он целиком и полностью распоряжается судьбой девушки. Пока она не вышла замуж, разумеется. Тогда его власть над ней закончится.

— Значит, ее надо выдать замуж, — живо отреагировала Марка Кристина. — И нам не следует распространяться о том, что мы получили от него письмо, в котором он приказывает ей вернуться во Францию.

Габриэл Оксенштерн только покачал головой, услышав необдуманные слова своей жены.