Экстрим на сером волке

— Ступай, Люся, — приказала мать.

Девушка кивнула и унеслась.

— Значит, вы Даша, — протянула больная, — садитесь, пожалуйста.

Я опустилась на стул, прикрытый ковровой накидкой.

— А фамилия ваша, если не секрет, какая?

— Самая простая, — улыбнулась я, — Васильева.

— Понятно, — кивнула Варвара Сергеевна, — а мы с Люсей Ивановы. Тоже отнюдь не редкая фамилия.

Вот я слышала, будто Смиты в Америке — это вроде Ивановых, а Джон по-нашему Иван.

Я кивнула.

— Верно, хотя имена на иностранный язык и не переводятся, но всем известно, что француз Базиль в Москве может откликаться на Василия.

— Никак вы французский знаете? — прищурилась Варвара Сергеевна.

— В общем, да, когда-то преподавала в вузе.

— Сделайте одолжение, переведите аннотацию, — оживилась больная, — лекарство мне посоветовали, да только инструкция на всех языках, кроме нашего.

Я взяла со столика баночку, повертела ее и сообщила:

— Боюсь вас разочаровать, но тут всего лишь витамины, указан состав, на мой взгляд, неплохой, и рекомендуется принимать после еды, капсулу не разжевывать.

— Ну спасибо, — повеселела больная, — приму обязательно. А ваша хозяйка щедрая, платит хорошо?

— Не жалуюсь, — я решила пока не выходить из роли экономки, но все же не удержалась и поинтересовалась:

— Почему вы спросили о щедрости?

— Сумочка у вас как у Сонечки, — улыбнулась Варвара Сергеевна, — знаю, сколько она стоит.

— Это подделка, — быстро сказала я.

— Да ну? Прям как настоящая, — протянула больная, — и еще часики в бриллиантиках. Или они тоже фальшивые?

— Простые стразы.

— А как горят!

— Хорошее качество огранки стекла! Сваровски!

— Сваровски тоже немалых денег стоит, — не сдалась Варвара Сергеевна. — Вы, Даша, сделайте мне еще одно одолжение.

— Какое?

— Подойдите к шкафу.

Я покорно выполнила просьбу.

— Откройте его, на полке, под бельишком, фотография лежит, гляньте на нее.

Испытывая некоторое неудобство, я поворошила кучку бюстгальтеров, увидела глянцевый снимок, вытащила его на свет божий и уставилась на изображение.

— Узнаете? — спросила Варвара Сергеевна.

Я, оторопев от неожиданности, молча смотрела на снимок. У меня такой же лежит в альбоме. Даже знаю дату, когда было сделано фото: девятое июня. Наш институт праздновал юбилей, сорок лет со дня основания, и по кафедрам ходил фотограф, заглянул он и к нам. Сейчас я любуюсь на своих коллег. Около заведующей сидят Роза Яковлева и Соня Адашева, а я стою в третьем ряду, мое место последнее у батареи, фигуры не видно, но лицо отлично различимо.

— Узнали? — ласково повторила Варвара Сергеевна. — Вы совсем не изменились. Идите сюда, нам есть о чем потолковать.

Глава 21

— Откуда у вас фотография? — воскликнула я, опускаясь на стул.

— Сонечка принесла, — пояснила Варвара Сергеевна, — она последнее время отчего-то мучилась, говорила: «Не дай бог умру, что с Катей станется?» Прямо извелась вся… Вот и прибежала ко мне. Конечно, я в прислугах служила, полы мыла да туалеты драила, только в их доме с незапамятных времен работала. Мы вместе из Стефановска бежали. Меня Хасан, отец Зелимхана, вместе с сыном отправил. За верность Сергея отблагодарил.

У меня закружилась голова, ну ничего не понимаю.

А Варвара Сергеевна как ни в чем не бывало продолжала:

— Мать-то у девочек рано умерла, да оно и понятно. Всю жизнь дергалась, от любого звонка в дверь в истерику впадала. Слегка успокоилась, лишь когда в «Ниву» переехали, поселок с хрущевских времен стоит, там раньше были дачи для мелких правительственных чиновников.

Понимая, что Варвару Сергеевну сейчас унесет неведомо куда, я пробормотала:

— Извините, что-то я пока мало понимаю, о чем речь.

Больная на секунду замолчала, а потом воскликнула:

— Ну да, действительно! Попробую по порядку.

Значит, слушай: род Адашевых очень древний, он корнями бог весть в какие времена уходит…

Я старательно впитывала информацию. Ей-богу, жизнь иногда бывает намного причудливей любого романа.

Адашевы жили в небольшом местечке под названием Стефановск. Деревней поселение назвать нельзя, оно слишком большое, городом тоже — скорее городком. События, о которых пойдет речь, разворачивались давно, еще в советские времена. Сейчас многие ругают годы, когда у власти находились коммунисты, но было тогда и хорошее, в частности, интернационализм населения. В Стефановске мирно уживались русские и те, кого сейчас принято называть лицами кавказской национальности. Особых распрей между жителями Стефановска не наблюдалось. Тут было много смешанных пар и детей, легко болтающих на нескольких языках.