Призрачный замок

Александр ободряюще кивнул девушке.

— Граф же… искал утешений на стороне.

— Мы это поняли. Он сам говорил, что навещал графиню в руинах старого замка. Наверное, он сам ее туда и перевез.

— Да, но графиня была просто выходом из положения… он влюбился в другую…

— В Молли?

— Нет-нет, они жили как кошка с собакой. Нет, он уже два года преследовал другую.

— Тебя? — тихо спросил Александр.

— Да, — поежилась Джессика. — Вскоре после их переезда сюда он объяснился мне в любви… Нет, я не могу так плохо говорить о человеке за его спиной…

— Мы прекрасно понимаем, как тебе тяжело… ты можешь быть уверена в том, что мы никому ничего не расскажем.

— Я чувствую себя так, как будто меня вываляли в грязи… Он в подробностях рассказывал мне о своем браке… и говорил, что я его истинная любовь. Что мы можем тайно встречаться и что никто никогда ничего не узнает. Он так приставал ко мне. Боже, как он был отвратителен!… Я убежала, и вместе со мной бежала Молли… Но нас вскоре поймали. Он продолжал преследовать меня. А я пыталась сохранять достоинство и скрывать все от графини. Я так боюсь сделать людям больно… Я слаба.

— Может быть, — ответил Александр, — но ты добра.

— Спасибо! — прошептала девушка. — Это были два таких тяжелых года! Эти ужасные, умоляющие, сладострастные глаза! Он всегда старался пожать мне руку или погладить по щеке… Я старалась не оставаться с ним наедине, но это было совсем не просто, особенно в последнее время. Зимой он набросился на меня и попытался поцеловать. Но Молли меня спасла. Он ужасно разозлился и выставил Молли за дверь. Я очень испугалась, поскольку она была моей единственной подругой. И мы вновь пытались бежать. И вновь нас вернулись. Я не могла даже поговорить с графиней, поскольку она не заслужила выслушивать такие ужасные вещи о собственном муже. Да и Стелла тоже не должна была ничего знать.

— Неужели они ни о чем не догадывались?

— Нет, он вел себя совершенно по-другому в их присутствии. Господи! Какой кошмар! Всегда быть настороже и всего бояться!

— И ты вновь решила бежать?

— Да.

Он одержал победу!

— Что? — взвился Танкред.

— Стелла с матерью были в гостях, а я ничего не знала и легла спать. Я не заперла дверь, поскольку ключ от моей спальни куда-то запропастился. И внезапно я проснулась от навалившейся на меня тяжести… это был он… мы дрались… о, какой кошмар! Я ужасно кричала и звала на помощь, он испугался и убежал. А я бросилась к Молли, она пыталась меня успокоить, но тут у меня началась истерика, и когда я немного успокоилась, мы решили убежать. Она дала мне одежду, и мы пробрались на конюшню. Мне так стыдно обо всем вспоминать… Я все время причитала и плакала, я обзывала эту старую свинью ужасными словами и вся дрожала. Молли решила, что я замерзла и дала мне свой плащ.

Она замолчала.

— И? — спросил фогд.

— И… Молли сказала, что нам нужны деньги, но у меня была настоящая истерика, и она дала мне пару пощечин, чтобы привести в себя. Это помогло. Я сказала, что знаю, где лежат деньги. Кроме того, это были мои деньги… И я отправилась за ними в дом. И…

— Продолжай, — спокойно сказал Александр.

— Я довольно долго их искала в темноте… Я вся дрожала, и у меня тряслись руки… А когда я вернулась, то… увидела Молли… она всегда так хорошо ко мне относилась. — Девушка заплакала, а когда немного успокоилась, продолжала: — Я так растерялась и испугалась, что перестала что-либо соображать и бросилась в лес. И я решила, что если назовусь Молли, то они никогда не смогут доказать, что я Джессика Кросс, поскольку побояться себя выдать.

— Так ты думаешь, что тебя пытался убить граф? — спросил фогд.

— Не знаю… — Джессика умоляюще взглянула на Танкреда: — Теперь ты понимаешь, почему я ничего тебе не рассказала? Я не для тебя. Меня лишили чести…

— Ты в этом уверена? — быстро спросила Сесилия. — Ему удалось…

Девушка растерялась.

— Выйдите-ка, — приказала мужчинам Сесилия. — Расскажи мне все, Джессика, — обратилась она к девушке. — Это очень важно для твоего будущего. И для будущего графа. Если его следует наказать за попытку лишить тебя чести — это одно, а если он совершил это, дело приобретает совсем другую окраску…