Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших (др. изд.)

И всякий раз Никки была полностью искренней – в этом было ее спасение и угроза гибели. Она была оленухой среди волков, укрытой завесой безразличия. Оленухе грозит опасность, только когда она бежит. Никки же не считала, что положение пленницы расходится с ее интересами – у нее попросту не было интересов. Ей неоднократно предоставлялась возможность бежать, но она ни разу этой возможностью не воспользовалась. И пожалуй, именно это больше всего влекло к ней Джеганя.

Иногда он вроде бы благоволил к ней. Никки не знала, что именно его в ней интересует, и не пыталась узнать. Иногда он проявлял нечто вроде заботы и пару раз – даже что-то, похожее на любовь. А иногда, когда Никки отбывала по делам, казался довольным тем, что отделался от нее.

Поведение Джеганя навело ее на мысли, что он, по всей вероятности, считает, что влюблен в нее. Сколь нелепым ни казалось это предположение, Никки было совершенно безразлично, так это или нет. Она сильно сомневалась, что Джегань вообще способен любить, и еще больше сомневалась, что ему известно значение этого слова.

А вот Никки значение этого слова было известно.

Возле шатра Джеганя какой-то солдат заступил ей дорогу. Его издевательская ухмылка означала приглашение. Никки могла охладить его пыл, сообщив, что ее ждет Джегань, могла воспользоваться своим могуществом и уложить его на месте, но она лишь пристально на него поглядела. На такую реакцию солдат не рассчитывал. Большинство мужчин обрушиваются на жертву, только если она пищит. Поскольку Никки ничего подобного не сделала, солдат скис, пробормотал ругательство и убрался прочь.

Никки продолжила путь. Палатки кочевников Алтур-Ранга были маленькими и практичными сооружениями из невыделанной овечьей кожи. Джегань устроил себе шатер куда большего размера, скорее овальный, чем круглый. Вместо одного шеста крышу поддерживали три. Внешние стены украшали богато расшитые панели. По кругу на стыке крыши и стен свисали толстые разноцветные косички и ленточки – отличительная черта передвижного дворца императора. День выдался безветренный, яркие красные и желтые стяги не развевались над огромным шатром.

Снаружи женщины выбивали небольшие коврики. Никки откинула тяжелый полог, украшенный золотыми щитами и серебряными медальонами с изображением батальных сцен. Внутри рабы чистили дорогие ковры, смахивали пыль с керамики, расставленной на изящной мебели, взбивали сотни разноцветных подушек, разложенных на полу. Отделанные традиционными алтур-рангскими узорами занавеси делили шатер на насколько комнат. Закрытые прозрачной тканью отверстия вверху едва пропускали свет. Благодаря толстым коврам и стенам в шатре императора всегда царила тишина. Неярко горели свечи и светильники.

Никки не удостоила взглядом стоявших у входа стражей и занятых делом рабов. Посреди самой первой комнаты возвышалось увитое красным шелком резное кресло Джеганя – именно здесь он давал аудиенции. Сейчас кресло было пустым. Никки, не колеблясь, двинулась к самой дальней комнате, императорской спальне.

Один из рабов, полуголый паренек лет восемнадцати на вид, стоя на четвереньках, оттирал небольшой щеткой коврик перед входом в спальню. Не поднимая глаз, он сообщил Никки, что его превосходительства в шатре нет. Этот юноша, Ирвинг, обладал волшебным даром. Прежде он жил во Дворце Пророков, где его обучали искусству волшебника. Теперь – чистил ковры и выносил ночные вазы. Мать Никки это бы одобрила.

Джегань мог находиться где угодно. Сидеть в лагере, пить и играть в карты со своими солдатами. Или инспектировать войска и обслуживающих армию мастеровых. Или осматривать новых пленников, чтобы выбрать тех, кого возьмет себе. А мог беседовать с заместителем Кадара Кардифа.

Никки заметила нескольких сестер, притаившихся в углу. Как и она, эти сестры были рабынями. Подойдя поближе, Никки увидела, что вся троица занята шитьем.

– Сестра Никки! – вскочила сестра Георгия. На ее лице читалось облегчение. – Мы не знали, жива ли ты, так давно тебя не было видно. Мы уж было решили, что ты исчезла.

Будучи сестрой Тьмы, которая принесла клятву верности Владетелю, Никки сочла заботу сестер Света несколько ханжеской. Должно быть, считают, что плен объединяет их, и все разногласия отошли на второй план. А еще они знают, что Джегань относится к ней иначе, чем к остальным. Хотят поддержать с ней дружеские отношения.