Любовь Люцифера

— Могу себе представить.

Они вернулись домой к великой радости остальных. Гростенсхольм был свободен, имущество их спасено!

Теперь дошла очередь до шкатулки.

— Ты уверена в том, что здесь в самом деле лежит что-то? — спросил Вильяр.

— Абсолютно, — ответила Сага. — В этом нет никаких сомнений.

— И призраки позволили тебе взять ее?

— Это совершенно их не интересовало.

Вильяр торжественно открыл замок.

Им понадобилось некоторое время, чтобы понять, что эти потрепанные листки, исписанные изящным почерком, представляли собой дневник Силье, который она вела в долине Людей Льда. Еще больше времени потребовалось им, чтобы разобрать ее почерк. Но больше всего времени ушло на то, чтобы отыскать самое главное: листок, на котором было подробное описание того места, где был зарыт котел Тенгеля Злого. Силье не понимала, что именно увидела Суль, но детально описала это место. Это понял Колгрим. И Тарье тоже. Поэтому они и погибли…

Другим же потомкам Людей Льда пришлось впоследствии искать наугад.

А теперь они знали, что к чему.

— Кто же теперь отправится на поиски? — поинтересовался Хеннинг.

— Во всяком случае, не я, — с твердой уверенностью произнесла Сага. — У меня нет для этого способностей, да и вообще я мало к чему пригодна. Мое призвание состояло в том, чтобы очистить Гростенсхольм и найти эти записи.

— Думаю, ты в этом права, — согласился Вильяр. — Благодаря призракам среди нас появился избранный, что позволило найти пропавшие записи. И я не думаю, что кто-то из нас троих намеревается посетить долину Людей Льда. Покорно благодарим.

— Поживем-увидим, — сказала Сага. — Я напишу обо всем Кристеру и Малин в Швецию. Господи, как мало нас осталось, Вильяр! Всего пять человек! Страшно подумать! Ты должен спрятать эту книгу в абсолютно надежном месте.

— Я спрячу это в сейф, где хранятся сокровища Людей Льда, сосуд Ширы и находки из Эльдафьорда, — тут же ответил он.

— Прекрасно. И пусть эти записи лежат там до тех пор, пока не придет нужный человек. Скорее бы он появился!

— Аминь, — сказала Белинда.

Сага проснулась среди ночи. Ее разбудил ее же сон. Сев на постели, она уставилась в темноту. Никого возле не было.

Что же ей такое приснилось?

И был ли это вообще сон?

Кто-то стоял возле ее постели и приветливо шептал: «Спасибо, Сага! Мы все благодарим тебя. Но ты, наверное, поняла, Сага из рода Людей Льда, что тебе далось все это слишком легко?»

«Да, — ответила она. — Мне тоже так показалось. Слишком легко!»

«Мы ожидали куда более жестокой борьбы с серым народцем. Мы беспокоились за тебя. Очень беспокоились. Потому что мы ничем не могли помочь тебе».

Тут она проснулась. Она была одна.

— Стейнбрета? — спросил священник. — Такого названия я не знаю.

— Это старинное название, — пояснила Сага в присутствии Вильяра и его семьи.

Порывшись в старинных книгах, пастор сказал:

— Возможно, это название небольшой фермы.

Он смотрел на собравшихся через свои очки, считая, что они явились к нему с весьма странным делом, но ведь и Гростенсхольм не был обычным имением. Он сам был там, прошел через ворота и был отброшен назад порывом ветра на дорогу и дальше, на поле.

И вот теперь эта молодая женщина из Швеции, очистившая место от призраков, просила его благословить пару мест. Все четверо были так убеждены в правоте своих слов, что священник вынужден был поверить им.

— Здесь написано об этом! — удивленно воскликнул он, полистав книгу. — Стенбротен — это все равно, что Стейнбрета. Сейчас посмотрим дальше… вот: Стенбротен, небольшой хутор вблизи Гростенсхольма. Разрушен в 1499 году в результате семейной драмы. С тех пор там никто не живет, поскольку ходят слухи, что место это посещается привидениями…

— Вот видите, все сходится, — сказал Вильяр. — Где же расположено это место?

— Сейчас прочитаем, — сказал священник. — А впрочем, подождите, у меня есть карта округа… Он нашел карту, и все склонились над ней.

— Большинство хуторов расположено на склоне холма, — сказал Вильяр. — Такие, как Свартскуген или хутор Клауса и Розы… Моя бабушка Винга как-то рассказывала мне об этом, она исходила эти холмы вдоль и поперек со времен своих скитаний. Да я и сам много странствовал здесь. И я видел развалины домов…