Смертный грех

«Бедная, маленькая Анна Катерина, — подумала Сесилия. — От нее хотят просто отделаться!»

Девочка тоже была на балу. Она подошла к Сесилии и долго говорила с ней, заявив с детской доверчивостью:

— Посмотри, кто мой возлюбленный! Разве он не прекрасен?

Сесилия согласилась, что он красив. Слишком красив. Просто вызывающе красив!

Обе старшие девочки тоже были здесь: Софи Элизабет и Леонора Кристина — и обе просили Сесилию вернуться к ним.

Но она покачала головой, сказав, что дома в ней нуждается муж. Это было не совсем так, потому что Александр теперь сам со всем справлялся, но, несмотря на хорошее отношение к детям, она не хотела больше возвращаться в суету замка.

В последнее время Кирстен Мунк отдавала предпочтение двум другим дочерям: Хедвиге и Кристине. Она со злобой говорила всем, что король постоянно держит ее беременной, чтобы предотвратить возможную неверность с ее стороны. За двенадцать лет их «брака» она родила одиннадцать детей, — все погодки.

Наследник престола, рожденный в законном браке, двадцатичетырехлетний принц Кристиан, тоже был на балу. Последние два года он периодически бывал регентом, пока отец сражался в Германии, но правление принца ни у кого и не вызывало одобрения. Главным образом он пьянствовал и ухаживал за женщинами. У него уже было солидное брюшко — признак увлечения пивом.

Праздник продолжался до поздней ночи, но Сесилия не хотела, чтобы Александр выматывался, и они уехали сразу после ухода короля Кристиана (шатающегося, как корабль в шторм).

В карете Александр был молчалив. Сесилия же, напротив, смеялась и весело болтала всю дорогу: о бале, красивых дамских платьях, прекрасных залах.

И, помогая ей снять горностаевую накидку, он сказал:

— Как тебе понравилась беседа с этим молодым гофмаршалом?

— С кем?

— С тем молодым человеком, с которым ты так много танцевала.

— Разве я танцевала с кем-то много? Ах, да, этот белокурый юноша! Он немного легкомыслен, но таким и должен быть мужчина на подобных вечерах.

— Да, — сухо сказал Александр.

И пока они сидели за поздним ужином, он рассеянно изучал ее. Словно что-то его тревожило.

На следующий день было то же самое. И на следующий.

На пятый день, ближе к вечеру, он не выдержал:

— Тебе нравится этот гофмаршал?

Сесилия не сразу поняла, о ком он говорит.

— Ах, да, он был очень обходителен. Как и все остальные.

Александр стоял и ломал пальцами гусиное перо. «Оно только что было целым, — подумала она, — что же с ним такое происходит?» Ей стало на миг страшно. Гофмаршал?

Но то, что он сказал, удивило ее:

— Сесилия, — не спеша произнес он. — Ты не чувствуешь себя здесь одинокой?

— Разве я когда-нибудь давала это понять? — спокойно ответила она, хотя его вопрос и озадачил ее.

— Нет, но… Ты молодая, созревшая женщина, и это вполне естественно, если ты…

Сесилия молча смотрела на него, чувствуя, что сейчас умрет прямо на его глазах.

— Ты хочешь, чтобы я уехала, Александр? Ты думаешь о гофмаршале?

Он пристально посмотрел на нее.

— О ком?

— Что за ответ! Хорошо, я скажу напрямик: ты хочешь, чтобы вместо меня здесь был гофмаршал?

Александр был потрясен.

— Господи, нет! — сказал он и быстро вышел из комнаты, несмотря на хромоту.

Но его пытливая озабоченность усиливалась с каждым днем.

В конце концов Сесилия не выдержала и, когда вечером Александр, как обычно, тушил везде свет и закрывал двери, она спросила:

— Александр, что с тобой?

— Что ты имеешь в виду? — удивился он.

— Уже три недели, с того самого бала, ты ведешь себя так странно: без конца спрашиваешь о гофмаршале!

— Извини, — сказал он. — Я беспокоюсь за тебя, Сесилия.

— За меня? Но почему?

— Ты живешь неестественной жизнью, — через силу произнес он. — Впервые я обнаружил это, когда увидел, как ты танцуешь с другими.

— Если я вела себя недостойно, я сожалею об этом, — с досадой сказала она. — Хотя я сама так не думаю.

— Нет, нет, ты меня не поняла. Я думал… Нет, невозможно говорить об этом.

— Александр, не увиливай, я должна знать, что ты думаешь! Ты заставляешь меня нервничать, словно я сделала что-то плохое.

— Ничего плохого ты не делала, дорогая. Я думаю, как сделать так, чтобы тебе было лучше.