Метро до Африки

Всю ночь сестры спорили, а к утру разругались окончательно. Лёка, наплевав на волю покойной ма­тери, продала корову и с вырученными деньгами отправилась в Москву. Марфа осталась лечить людей в родной деревне.

Последующие годы от Лёки не было ни слуху ни духу. Она не писала сестре, не навещала ее – пропала в столице, словно утонула. Но Марфа чувствовала: Леокадия жива, и молилась за ее душу.

Однажды ночью Марфе приснился сон. Она открывает дверь, а на пороге стоит Лёка с маленькой девочкой. Сестра протягивает ребенка Марфе, пытается что-то сказать, но не может, с ее рук на землю падают капли крови. Лёка вся перепачкана ею, и от нее ужасно пахнет – так воняет разлагающаяся под полом крыса.

Через неделю, часов около девяти вечера (по деревенским понятиям, уже ночью) в избу постучали. Марфа распахнула дверь и невольно отшатнулась. На пороге стояла Лёка, одетая в красивое демисезонное пальто и кокетливую вязаную шапочку. За ее правую руку держалась маленькая девочка.

– Привет, – весело сказала сестра. – Пустишь? Мы погостить приехали.

В первую секунду Марфа отшатнулась, потом невольно посмотрела на пол у ног сестры. Естественно, никаких кровавых следов не было, и пахло от Леокадии духами.

– Входите, – посторонилась Марфа. – Как девочку зовут?

– Эй, – Лёка дернула ребенка, – не молчи, разинь рот!

Ребенок потупил глаза.

– Вот, послано мне несчастье! – обозлилась Лёка. – Дуру из себя корчит. Немедленно ответь тете, как твое имя?

Девочка стиснула губы.

– Змееныш, – прошипела Лёка и отвесила дочери оплеуху.

Голова малышки качнулась на тонкой шейке, крошка не удержалась на ногах и стукнулась лбом о стену. Очевидно, ребенок привык к такому поведению мамы, никаких воплей девочка не издала, она просто потерла рукой место ушиба.

– Маргаритой она записана, – зло сказала Леокадия. – Вся в отца пошла. Тот тоже с норовом, сволочь!

За чаем Лёка рассказала сестре свою историю.

Жизнь ее сложилась не очень счастливо. Леокадия устроилась в Москве, вышла замуж, родила девочку. Муж попался хамоватый, жили вместе с его матерью, очень капризной бабой. В конце концов Леокадия не выдержала и развелась, и свекровь выставила бывшую невестку за дверь. Лёка решила не сдаваться и обратилась в суд, но там ей объяснили, что делится только имущество, совместно нажитое супругами в браке. Леокадия же пришла в квартиру, которая была приобретена задолго до ее знакомства с мужем, и официально жилплощадь принадлежит свекрови. Впрочем, и при таком раскладе Лёка с дочерью могла бы претендовать на часть жилья, но оказалось, что хитрая тетка прописала жену сына без права на площадь. В общем, ступайте вон, пожалуйста.

Глава 26

Леокадии пришлось сполна хлебнуть лиха. На алименты, которые ей платил муж, она сняла комнату в коммуналке, сдала Риту в круглосуточные ясли и начала зарабатывать… предсказаниями.

– Чем? – изумилась Марфа, прервав рассказ сестры.

– У меня есть дар, – на полном серьезе заявила Леокадия. – Я вызываю духа и узнаю будущее. Ты же помнишь, как меня молнией ударило…

– С ума сойти, – покачала головой Марфа.

– Тебе можно шаманить, а мне нет? – с вызовом спросила Леокадия. – Мы от одних родителей родились, обе талантливые.

– Я лечу людей травами и заговорами, – ответила Марфа, – никого не обманываю, за онкологию не берусь и аппендицит не отчитываю. В серьезных случаях людей в больницу отправляю. Кстати, денег я не беру.

– Но живешь хорошо, – констатировала Лёка. – Маменькину заначку тратишь?

– Уж сколько раз говорено! – рассердилась Марфа. – Не было в семье золота, основное богатство – книги. Мне люди дают, что не жаль. Один конфет принесет, другой платок, третий телевизор. Я за любое приношение спасибо говорю. Хозяйство веду, корову имею, огород.

– Ясненько, – ехидно констатировала Леокадия и продолжила свой рассказ.

Один раз она, идя по улице, ощутила болезненное волнение, перед глазами развернулась страшная картина: грузовик вламывается в маленькое кафе. Леокадия схватилась за виски, но видение продолжало терзать мозг, в голове зазвучал голос: «Иди скорей, спасай людей!»

Лёка бросилась по улице, влетела в «стекляшку» и стала требовать, чтобы посетители покинули зал. Конечно, ее сочли сумасшедшей, никто не собирался ей повиноваться. И тогда Лёка схватила двух детей и ринулась прочь.

– Решила, хоть их уберегу, – говорила она ­Марфе.