Ветер с востока

— Не могли бы они поделить усадьбы между собой немного получше, так, чтобы никто не наступал друг другу на пятки, тогда как другие ходят в огромных пустых залах?

— Это их дело. Видишь ли, мы, родом из Людей Льда, выносливы. Моя бабушка по матери Лене еще жива. Она вдовеет много лет. Подвижна, как шутиха!

— Да. Когда я в последний раз видела вдову фру Стеге, она висела на крыше, чтобы покрыть ее новой соломой. А работник не осмеливался. У вас есть родственники и в Стокгольме, не так ли?

— Да, к северу от Стокгольма. Но Ульвхедин о них не пишет. Зато моя мать получила оттуда письмо недавно. Они все были очень взволнованы известием о том, что я встретил родичей Людей Льда в Сибири. В Норвегии тоже, естественно, были. И все они хотят помочь мне снова установить связь с таран-гайцами. Это мило с их стороны, но что они могут сделать? И все-таки… Если даже это только слова, то все равно они приятны.

— Все, что идет вам во благо, прекрасно, — сказала Анна-Грета.

— Спасибо, хорошо сказано. Обычно ты не щедра на комплименты. Да, неистовая Виллему еще живет вместе со своим Домиником. Но старый Микаэл, естественно, умер. Сын Виллему и Доминика Тенгель… Ты успеваешь следовать за мной?

— Пока да. Итак: Тенгель. Дальше!

— Он женат на Сигрид, которую я едва помню. У них сын — Дан, который должен быть взрослым теперь. Боже мой, когда я видел его в последний раз, он был мальчиком нескольких лет от роду!

Вендель призадумался. Его взгляд говорил, что им овладела меланхолия. Анна-Грета вмешалась, сказав кратко:

— Господин Вендель, не нужно опять погружаться в недостижимые мечты! Да, мы все знаем, что вашему ребенку сейчас, вероятно, шесть лет. Но как, ради всего святого, вы могли бы увидеть его когда-нибудь? Может быть, вы пойдете туда на культях?

— Я знаю, Анна-Грета. Но это ведь является желанием каждого человека — оставить после себя детей. И увидеть, как они растут. Я не оставлю.

— О, это ведь еще не поздно.

— Ты имеешь в виду — новых детей? Нет никого, кто захочет иметь мужа без ног.

— Я полагаю, самая важная часть у вас еще есть.

— Анна-Грета! Ты шокируешь меня!

— Разве? Я имела в виду мозг.

Вендель рассмеялся от всего сердца, отчасти, чтобы скрыть свое смущение.

— Ты знаешь, порой ты напоминаешь мне пятерых молоденьких девушек, которых я знал. Все было так просто, так богато и сочно. Я прислушиваюсь к…

— К чему же? Теперь вы снова погрузились в мысли!

— Нет, ничего.

Но он смотрел на роскошную фигуру Анны-Греты, когда она суетилась вокруг, помогая ему. Анна-Грета знала, кто были эти пятеро девушек. Он рассказал о них как-то вначале. Само собой разумеется, он не входил в подробности, но она чувствовала, что они значили много для него, гораздо больше, чем эта ужасная жена, которую он имел и от которой только содрогался. Девушки дали ему что-то неоценимое. Не эротический опыт, который, как она понимала, он приобрел с ними, хотя он никогда не говорил об этом открыто, но силу своей непосредственности, естественности и простой преданности. Она вздрогнула при его следующих словах.

— Ты очень умна, Анна-Грета. Тебе бы следовало учиться.

— Мне? О, вот бы наши крестьяне посудачили!

Она не сказала о том, что они уже судачили. О том, что она, Анна-Грета, была чем-то большим для молодого Венделя Грипа, чем служанка. Она помогала ему, видно, и другими способами.

Анна-Грета предоставила им возможность судачить. Что у господина Венделя и у нее было общим, не касалось никого. Им совсем не обязательно было знать о том, как они шутили друг с другом или о депрессии господина Венделя, которую она вынуждена была облегчать небрежно брошенным словом, а иногда и крепким шлепком по плечу. Им не обязательно было знать о ее чувстве неудовлетворенности, о ее страстном желании быть приятной и милой барышней, на которую господин Вендель хотел бы смотреть без конца.

Но ведь у каждого своя гордость!

14

— Матушка, — спросил Вендель однажды под Рождество, — должен ли я считать себя женатым человеком или нет?

Кристина оторвала взгляд от тесемок на наволочке и с надеждой взглянула на него.

— Нет, мой друг, тебе не следует считать себя таким. Насколько я поняла, это венчание в ледяной пустыне проходило довольно небрежно.