Скрытые следы

– Значит, Тенгель Злой еще недостаточно силен. Поэтому ему пришлось внедриться в человека, чтобы переждать.

– Но теперь мы нашли его! А теперь скорее в Прагу!

***

Ионатан не мог понять, почему все охранники вдруг стали проявлять по отношению к нему особую ненависть. Они беспрестанно ходили за ним по пятам, унижали, оскорбляли, мучили его. В первый день – осторожно. Но потом стали позволять себе все. К примеру, они могли заставить его раздеться на глазах у пленных женщин, говоря при этом такие гадости о его мужских достоинствах, что стало бы не по себе даже закоренелым преступникам.

Но им никак не удавалось сломить Ионатана. Его ненависть к ним давала ему такую холодную силу, что они ничем не могли вывести его из себя. Все его мысли были сосредоточены на том, чтобы отомстить за Руне, чтобы убить. И это было опасное умонастроение для восемнадцатилетнего, и вдвойне опасно оно было для мягкого, открытого, добросердечного Ионатана.

На третий день его мучители придумали еще более рафинированную пытку, им хотелось заставить этого твердокаменного юношу сдаться. У них впереди было еще двадцать семь дней, и он пока не должен был умирать.

Охранникам очень нравилась их затея.

Они привели его в газовую камеру и заставили смотреть, как умирают маленькие дети, как беспомощные старики с длинными седыми бородами входят туда, в полном сознании того, что их ждет смерть. И мучители Ионатана изучали его лицо, злорадно ожидая его реакции, надеясь, что дух его будет сломлен.

Лицо Ионатана оставалось каменным.

О чем он думал, они так и не узнали.

Наступил четвертый день.

Предки Людей Льда переместились в Прагу.

Вскоре они узнали, что произошло с государственным протектором Райнхардом Гейдрихом, потому что прогерманские господа из Праги были возмущены и озабочены, если не сказать разгневаны. Дело в том, что в мае 1942 года Гейдрих был серьезно ранен в результате устроенного на него покушения.

– Он находится в больнице, – сказал Тенгель Добрый.

– Мы должны немедленно отправиться туда, – сказал Странник. – Ведь если Гейдрих умрет, Тенгель Злой может покинуть его тело. Он не может последовать за мертвецом в могилу, это бессмысленно и к тому же рискованно для него, потому что ему потребовалось бы много сил, чтобы снова восстать из мертвых.

– Но, с другой стороны, мы не можем схватить его, пока он пребывает в теле Гейдриха, – сказала Суль. – Так что нам следует улучить удобный момент, не так ли?

– Вот именно, – ответил Странник. – Идемте, нам надо спешить.

Очень скоро они были уже в больнице, где лежал Гейдрих. Очень важный пациент. Его палата усиленно охранялась немецкими солдатами, находящимися внутри и снаружи. У входа в больницу тоже стояло двое солдат.

Но предки Людей Льда без всяких проблем проникли внутрь.

Они стояли и разглядывали больного, в то время как медсестра брала у него на анализ кровь. Гейдрих был без сознания.

Суль усмехнулась.

– Знала бы она, что берет на анализ давно превратившуюся в прах кровь Тенгеля Злого! – сказала она.

– Во всяком случае, он знает, что мы здесь, – сурово улыбнулся Странник. – И он в ярости.

– Могу себе представить, – заметила Дида. – Ради себя самого он сделает все, чтобы Гейдрих остался в живых.

– Но в живых он не останется, – сказал Тенгель Добрый. – Как старый, опытный врач, я могу уверить вас в том, что конец уже близок.

Они ждали. Приходили и уходили врачи. Туда-сюда бегали медсестры. Неподвижны были только странники.

– Он не может покинуть тело мертвеца, пока здесь люди, – сказал Странник. – Дух его невидим, но это не дух, а Тенгель Злой собственной персоной. Он должен ждать, пока все уйдут, независимо от того, живой Гейдрих или мертвый.

– Вряд ли он покинет тело Гейдриха, пока тот жив, – сказала Суль. – Лучшей оболочки этому старому дьяволу для себя не сыскать на всей земле!

– Тише! – предостерегающе произнес Тенгель Добрый. – Ему становится хуже.

– Черт побери, – прошептала Суль. – А здесь толпится столько людей! Мы должны что-то предпринять.

– Мы ничего не можем сделать, – сказала Дида. – Прогнать этих людей может только живое существо.

– О, Имре, помоги нам! – пробормотала Суль.