Привидение в кроссовках

– Нет, – протянула хозяйка, вновь устремив затуманенный взгляд в окно, – мне Алексей не мог худа сделать, специально пришел, прислал его…

Зина покосилась на Наталью Сергеевну. Как бы у хозяйки от одиночества и бесконечного чтения книг крышу не снесло.

Филимонова оторвалась от окна, вздохнула и сообщила:

– Ты тут прибирайся, а я в парикмахерскую съезжу.

– Вроде все хорошо, – сказала Зина, – вон укладочка какая красивая.

Наталья Сергеевна опять глянула в окно. Зина не утерпела и подошла к подоконнику. Ее страшно заинтриговало необычное поведение работодательницы: ну че­го она все время там высматривает? Но за окном не было ниче­го необычного. Сквозь широко открытые ворота виднелась дорога, упиравшаяся в лес. Было лето, и солнце шпарило вовсю, обогревая мелких птичек, купающихся в пыли. В голубом небе лениво двигались белые подушки облаков, и стояла та особая июньская тишина, которая обещает жаркий, да­же душный день.

– Куда исчезает человек пос­ле смерти? – неожиданно резко спросила Наталья Сергеевна.

– Так ясное де­ло, в гроб кладут, – ответила не ожидавшая такого вопроса Зина.

– А потом?

– Душа либо в рай отлетает, либо в ад, – сообщила Зина и перекрестилась.

– Все мо­жет случиться, гроза разразится, ударит гром, мы снова будем вдвоем, ты только верь, найду на том свете дверь и с неба к тебе спущусь, ты лишь раствори окно, и станет входом оно… – пробормотала Филимонова.

– Это вы что такое говорите? – оторопела Зина.

– Не обращай внимания, – вынырнула откуда-то хозяйка, – стихи припомнила, муж мой перед смертью написал…

Зиночка вновь удивилась. До сих пор Наталья Сергеевна нико­гда не упоминала о своем супруге.

– Лад­но, – отошла от распахнутого окна хозяйка, – поеду в салон, к Майе. Скажи, Зина, ко­гда у тебя на душе плохо, ты тоже любишь голову мыть?

Домработница хмыкнула:

– Нет, я просто плачу где-нибудь в уголке. Голову мыть целое де­ло: воды натаскай, печку растопи…

Наталья Сергеевна ниче­го не сказала и уехала. Зина начала убирать дом и в спальне, на подушке, обнаружила короткие черные волосы, явно не принадлежавшие блондинке Филимоновой. Зиночка села в кресло. Вот оно что! Хозяйка пустила гостей не только в дом, но и к себе под одеяло. Более дурацкого поступка нельзя было и придумать. Парень мог оказаться больным и наградить любовницу чем угодно. И как только Наталья Сергеевна не побоялась?! Тут взгляд Зины упал на фото, все­гда стоявшее на тумбочке у изголовья, и домработница вскрикнула. Натальин муж как две капли воды походил на черноволосого парня, которого Филимонова целовала перед отъездом. Не зря Зине показалось, что она где-то видела парня раньше.

Зина схватила рамку и перевернула. Она знала, что с той стороны стоит дата смерти. Глаза моментально углядели цифры: 1990 год. Мужчина на фото выглядел старше того, кто только что уехал прочь.

Чувствуя, что она ниче­го не понимает, Зина поставила карточку на место. Мо­жет, тот, ночевавший сегодня, сын умершего? Сообразив, что в голову лезут глупости, домработница сосредоточилась на уборке. Хозяйку она, естественно, ни о чем не расспрашивала. Их отношения были дружескими, но без фамильярности.

Осенью Наталья Сергеевна скончалась. Зина погоревала, заказала в церкви молебен. Хоронить Филимонову тоже пришлось ей. У Натальи Сергеевны было место на кладбище, где лежал муж. В его могилу и следовало закопать урну. Деньги на похороны хозяйка оставила в письменном столе. Она знала, что конец близок, и подготовилась к встрече со смертью. Дала Зине большую сумму в руки и еще часть оставила на бумаге, по завещанию.

– Только похорони по-христиански, в могилу к Алексею, – просила она.

Зина – женщина ответственная, порядочная, верующая. Поэтому сделала все, как велела хозяйка. Да­же купила ящик водки, напекла блинов, накрошила «оливье» и позвала соседей помянуть хозяйку. Больше никого на поминках не было. Затем Зина позвонила по оставленному телефону и сказала:

– Наталья Сергеевна велела известить о своей кончине нотариуса Бодрова.

На следующий день прибыл мужик лет пятидесяти, а с ним наследник Алексей Колпаков. Увидав парня, Зина вздрогнула. Это был один из тех, что ночевал в доме Филимоновой, но не тот черноволосый, странно похожий на покойного мужа Натальи Сергеевны, а другой, блондин, с носом картошкой.

Зина, честно говоря, ду­мала, что родственник хозяйки тот, чернявый, а оказалось, этот. Ей подобный факт показался странным, но она, естественно, ниче­го не сказала. Бумаги все были оформлены, как надо, и че­рез полгода Алексей стал полноправным хозяином. Зину он поставил приглядывать за домом, сказав: