Привидение в кроссовках

– Замолчи, – сурово велел Дмитрий Юрьевич и принялся ходить вокруг «банки», приговаривая: – Как же его вытащить?

Потом, разозлившись на то, что никакие конструктивные мысли не лезут в голову, Соловьев рявкнул:

– Какого черта ты вообще сюда нырнул!!!

– Вот она, – завел Антон Михайлович, тыча в меня грязный, совсем не докторский палец, – сначала долбанула «Историей цивилизации» привидение по башке, а ко­гда оно упало в обморок, вызвала нас. В зале же бродили собаки Баскервилей, ну мы и испугались. Да кто бы не перетрусил!

Секунду капитан смотрел на врача разинув рот. Более простой Павел мигом резюмировал:

– Сумасшествие заразно. Безумные сбиваются в стаи!

– Я знаю, как его вынуть, – робко предложила Леля.

Все разом повернулись к девочке.

– Надо взять табуретку, опустить в воду, Миша на нее заберется и вылезет.

– Клево! – заорала Маня и понеслась за табуреткой.

– Ты очень умная девочка, – похвалил Соловьев зардевшуюся Лелю, – сообразительная до крайности. Ступай пос­ле окончания девятого класса в школу милиции, нам та­кие кадры нужны.

Вскоре абсолютно мокрый Миша, благополучно спасенный из водяного плена, трясся на полу и ныл:

– Как ехать? Я промок до костей.

Я оглядела парня:

– Дам тебе мои джинсы и пуловер.

– А обувь? У меня сорок третий…

Спустя еще полчаса все ушли. Соловьев и Павел прихватили по энциклопедии «Жизнь животных», Антон Михайлович прибарахлился «Справочником терапевта», Миша не стал брать книги, он уехал в на­ших вещах. Причем фельдшер капризничал, как мог. Обычные, голубые «Lee» он не захотел, пришлось мне расстаться с вельветовыми джинсами, пуловер парень выбирал минут десять, а потом заявил:

– Между прочим, трусов у меня тоже нет.

– Возьми, – протянула ему Маруська белые трикотажные плавочки, украшенные кружевами и кокетливыми бантиками.

– Что я, педик? – возмутился Миша. – Дайте нормальные.

– Других нет, – отрезала я, – натягивай джинсы так.

Но Михаил все же взял трусики и ушел на кухню переодеваться. В кон­це концов он выглядел замечательно, только од­на маленькая деталь портила внешность. Миша уехал в моих домашних тапках, розовеньких, с помпона­ми, подходящей по размеру обуви у нас не нашлось.

ГЛАВА 22

Утром, едва я успела собрать постельное белье, в кабинет ворвалась страшно возбужденная Аллочка и вместо того что­бы, по обыкновению, прижать Хучика к груди, заорала:

– Что у нас ночью стряслось?

Я вздрогнула. Мы с девочками решили ниче­го никому не рассказывать и до утра наводили порядок. На этот раз я проследила, что­бы все книги поставили на нужные стеллажи. Мы вернули на место и тяжеленную стеклянную крышку аквариума, вымыли пол, прилавок. Словом, ниче­го, кроме шишки на голове у Лели, не напоминало о ночном приключении.

– Извини меня, Лелечка, – бормотала я, возя тряпкой по полу, – мне и в голову не пришло, что это ты. Я вообще ду­мала, вы завтра придете… Как вы в магазин попали?

– Так у меня ключ, – пояснила Маня.

– Откуда?

– Дубликат с твоего сделала, в мастерской за углом.

– Зачем?

– Ну, ты свой, по обыкновению, потеряешь, – усмехнулась Машка, – я решила подстраховаться.

Недоумевая, как Алла догадалась, что в магазине вечером происходили бурные события, я спустилась вниз и увидела продавщиц во главе с Шурой, столпившихся у аквариума.

– Вот, – взволнованно сообщила Аллочка, – такого еще не бывало.

Я подошла к гигантскому кубу вплотную и онемела. Вчера мы с девочками тщательно убрали зал, замели все следы, а про аквариум благополучно забыли, и теперь он выглядел, словно экспонат выставки авангардного искусства. Внутри мирно стояла табуретка, на грунте валялись кроссовки, а в воде, словно большие плоские рыбы, плавали два носка Миши-фельдшера.

– Вот черт! – вырвалось у меня.

– Именно что чертовщина какая-то, – подхватила Аллочка. – Ну как это все сюда попало?

– В старых домах еще не то случается, – авторитетно заявила Шура, – у нас один знакомый мужик купил квартиру на Арбате, жильцов расселил и зажил. Да только прикиньте, привидение его замучило, выло по ночам, гуде­ло… Пришлось экстрасенса вызывать.

– Мне тут вечерами одной страшно оставаться, – внезапно призналась Аллочка, – разок да­же показалось, нечто серое крадется. И как только Дарья Ивановна здесь ночует? Лучше уезжайте, нечисто тут.