– Ну как?
Я прислушалась.
– Ничего.
– Ага, – кивнула Света, – погодите минутку, постойте тихонечко.
Я послушно замерла. В тишине раздавалось только непонятное поскрипывание, да с улицы доносился шум проезжавших мимо машин. Внезапно в мирные звуки вплелось нечто инородное. «А-а-а-а, – понесся тоненький, надрывный вой, – у-у-у-у»…
– Вот, – подняла вверх указательный палец Света, – вот. Пожалуйста! Я сначала думала, у кого-то из покупателей ребенок капризничает, и внимания не обратила, а потом сообразила, что звук из-за стены идет. Вот, сюда прислонитесь.
Я прижала ухо к указанному месту и услышала горестное:
– Ау, ау, ау…
– Жуть берет, – дернула плечом Света, – а вы тут ночевать останетесь.
Сказать, что мне не хотелось ложиться спать в кабинете, – это не сказать ничего. Но деваться было некуда. Остаток вечера я провела на диване, стараясь лишний раз не спускаться вниз. Правда, протяжный, ноющий звук был слышен только в торговом зале, возле автомата. В буфетной царила полная тишина. Но все равно мне было неуютно, и я постаралась свести пребывание на кухне к нулю. Мане и Леле я ничего не стала рассказывать про дикие звуки, незачем пугать девочек.
Часов в девять мне понадобилась книга для чтения, я спустилась в торговый зал, порылась в детективах и машинально прислушалась. За стеной царила тишина.
Вдруг мне в голову пришла очень простая, но радостная мысль: мы со Светой две дуры! Звук несся со двора, если я не ошибаюсь, там где-то стоят мусорные баки, а около них, как водится, кучкуются дворовые кошки, разыскивающие пропитание. А что приходит в голову сытому коту? Совершенно верно, он настраивается на игривый лад и начинает искать партнершу. Правда, сейчас не март, но какая, в конце концов, разница? Обрадовавшись, что недоразумение так легко объяснилось, я схватила томик Поляковой и пошла к себе.
В девять Маня и Леля привели с прогулки собак.
– Кушать! – завопила дочь. – Вкусная, питательная смесь «Педигри пал», ветеринары всего мира рекомендуют, ваша собака светится здоровьем.
Послышался бодрый цокот когтей, это наша стая торопилась к раздаче мисок.
Через пару минут Манюня влетела ко мне в кабинет:
– Мусик, где Хучик?
Я отложила книгу и, зевая, ответила:
– Бродит по магазину.
– Он не у тебя?
– Нет.
– Странно.
– Почему?
– Я думала, сидит тут за закрытой дверью и не может выйти, – пояснила Маруська. – Он не пришел ужинать.
Я села. Это серьезно. Хучик большой любитель поесть. Правда, готовый корм он уничтожает без всякого энтузиазма. К слову сказать, остальные наши собаки тоже недолюбливают сухие комья, которые производители расхваливают до тошноты. А уж кошки! Слышали когда-нибудь по телевизору бодрый голос, вещающий: «Ваша киска купила бы «Вискас», если бы она умела говорить…»
Не знаю, что делают рекламщики с несчастными животными, чтобы заставить тех, урча от удовольствия, вылизывать мисочки. Фифина и Клепа даже не приближаются к деликатесу, и я знаю, что сказали бы наши кошки… нет, совсем не то, на что надеются производители «Вискаса». Фифа и Клеопатра примутся материться как извозчики, отпихивая от себя блюдо с «лакомыми кусочками в желе».
– Ты, хозяйка, никак ума лишилась? – завопят они. – Где мясо?
Даже сейчас мне приходится покупать кискам сырую говядину. Собаки менее капризны. Дома им варят на мясном или курином бульоне вкусную кашу, а в магазине насыпают «Педигри пал». Сообразив, что других харчей не будет, свора стала нехотя лопать «сухари». Хучик же всегда прибегает первым. Стоит кому-нибудь загреметь мисками, как мопс тут же мигом приносится на звук в надежде получить вкусненькое. Вообще, у всех собак три радости: гуляние, еда и сон. Но у Хучика полная мисочка вызывает просто экстаз. Я еще никогда не встречала собачку, так любящую поесть. И вот сегодня он не явился к ужину.
Мы начали рыскать по магазину, крича на разные голоса:
– Хуч, Хучик, миленький, где ты?
Но мопсик не показывался.
– Может, он вышмыгнул на улицу? – предположила Леля.
Я посмотрела в окно, на улице свирепствовала пурга.
– Маловероятно.
– Ой, – вскрикнула Леля, – небось утром выводили всех гулять, а Хуча позабыли во дворе!
– Он не захотел выходить, – сказали мы с Маней в один голос и посмотрели друг на друга.
– Его и на завтраке не было, – прошептала Маруська, – все прилетели, начали есть, а Хучика нет. Только я в школу торопилась, решила, что он сейчас подбежит, и ушла.