Томление

— Ты не умрешь, так как твое заражение неопасно, и ты обязательно выживешь. Но надо выполнять все то, о чем мы тебе сказали.

— И не бери в рот пальцы, — прибавил Тарье.

— Это еще почему?

— Потому что руки грязные, — ответил Тарье, и они с Тенгелем озабоченно посмотрели на парня.

О чем он только думает, этот дуралей?

Слуга с испугом уставился на свои руки.

— Твой священник молится о тебе, — прибавил Тарье, и они оставили больного.

На двух других дворах в деревне дело обстояло значительно хуже.

Заразились трое, и очень серьезно.

— Как долго они уже болеют? — спросил Тенгель.

Хозяин второго двора воззрился на них, как на ангелов. Он лежал в постели, как и остальные, и у всех у них были исхудалые лица и горящие глаза. И еще этот запах!..

— Мы сами не знаем, — слабо ответил хозяин. — Даже не знаем, как это произошло. Сперва заболел батрак, а потом слегли и остальные, один за другим.

Тенгель повернулся к своим спутникам.

— Идите-ка домой, — сказал он им. — Здесь слишком опасный случай.

Но мальчик и девочка покачали головой и не двинулись с места. Сердце испуганно билось в груди у Ирьи, но она ни за что бы не оставила господина Тенгеля одного. А Тарье все пытался проверить свои теории.

Тенгель тяжело вздохнул. Он почувствовал себя очень старым и беспомощным.

— Где этот батрак?

Хозяин показал в угол комнаты.

Там скорчился пожилой человек. Он сильно отощал за время болезни. Из полуоткрытого рта неслись жалобные стоны, и он даже головы не мог приподнять.

— Слушай меня, — сказал Тенгель. — Как ты заразился?

Но старик издал лишь слабые звуки.

— Ты встречал каких-нибудь соседей?

И снова никакого вразумительного ответа.

— Ты был у соседей?

С усилием больной выдавил из себя: «нет».

Дочь хозяина, с влажными и спутанными волосами от лихорадки, приподнялась на своей постели и ответила:

— На прошлой неделе он ходил в усадьбу Тёнсберг.

— Там уже была чума?

— Не знаем. Но когда он вернулся домой, то рассказал, что там лежит много больных.

— Ну вот! Теперь мы знаем, откуда пришла болезнь. Ирья! Беги в Халле, рядом с соседним приходом. В дом сама не входи, но крикни им, что они должны послать двоих парней, желательно с ружьями, на охрану дороги: пусть караулят там денно и нощно. Ни один не должен ходить по этой дороге между деревнями. И попроси их еще послать кого-нибудь в Скугторп на той стороне прихода, чтобы и там они выставили охрану. Скажи им, что так велел Тенгель, и он собирается победить чуму. Поняла?

Ирья тотчас же побежала исполнять поручение. Дорога находилась не очень далеко.

Тенгель хотел было послать своего внука в эти зараженные места, но мальчика не восприняли бы всерьез. И вот он видит его здесь, рядом с больными, и сердце сжалось у него в груди. Этот мальчик был слишком дорог ему, и ему был уготован иной путь.

Хозяйка дома тоже металась на постели. При виде Тенгеля она перекрестилась.

— Не подходи ко мне, язычник, нет! Мне помогут только молитвы священника. Только он освободит нас от этого проклятия. Почему не идет священник?

— Да, следовало бы спросить себя об этом, — пробормотал Тенгель. Но вслух он сказал: — Если ты хочешь лежать здесь и дожидаться священника, то я тогда пойду в другой дом, чтобы помочь больным.

— Я вижу, — заговорила старуха. — Я вижу знак в небе. Облако в форме креста. Это предупреждение.

— Да нет же, — возразила ей другая женщина, тоже заразившаяся. — Все дело здесь в хозяйке хутора Лилле-Чернбрюкет. Она позавидовала нам, что наши коровы дают больше молока. Это она наслала на нас эту болезнь, помяни мое слово!

— Да замолчите вы!! — резко оборвал их Тенгель. — Чума принесена к вам из Тёнсберга, и заболели не только вы одни. Не говорите дурно о невиновном!

Тенгель весьма чувствительно относился к подобным вещам.

Прибежала запыхавшаяся Ирья: она выполнила поручение. И крестьяне пообещали исполнить все, о чем просил их Тенгель.

— Умница, спасибо тебе, Ирья!

Все это время два ребенка плакали во весь голос — один заливался здоровым криком, тогда как другой — жалобно и хрипло. Ирья огляделась вокруг и ужаснулась царящей здесь нищете. В голове у нее мелькнула мысль о том, чтобы еще хоть раз в своей жизни ей довелось увидеть Таральда.