Скандал

По пути они захватили доктора Берга. Он был немного сердит, что старик не принимал его по меньшей мере пять дней. Отказывался от всяческого ухода, даже врачебного. Хотел умереть в покое, как сообщил слуга.

О Господи, последняя доза яда должна была свалить его за несколько часов! А старик до сих пор жив! Из чего же он сделан?

Никакого флага на флагштоке.

Значит еще не умер.

По лестнице им навстречу спустился слуга.

– Коммерции советник Бакман, как хорошо, что вы прибыли, – произнес он деликатным приглушенным голосом, каким говорят в доме умирающего. – Его милость так ждали свою внучку. Но разве фрекен Магдалена не с вами?

– Нет-нет, она приехала и сидит в экипаже. Она была так привязана к своему дедушке, что не хотела бы видеть его умирающим.

– Но это неизбежно и очень важно для фрекен Магдалены! Здесь находится адвокат; фрекен Магдалена и Его милость должны подписать некоторые бумаги. Адвокат хочет удостовериться, что она жива и вступит во владение наследством.

Бакман вздохнул.

– Магдалена! Сейчас же идем с нами! Девочка осторожно выбралась из повозки. Лицо ее было закрыто плотной вуалью.

– Как здоровье Его милости? – спросил врач, отвлекая внимание слуги.

– Очень, очень плохо, – ответил старый слуга. – Конец может наступить когда угодно. Только желание вновь увидеть внучку держит его на этом свете.

С приличествующей случаю торжественностью они поднялись по лестнице. Подошла служанка, взяла за ручку четырехлетнего единокровного брата Магдалены и удалилась. Малышу не следовало присутствовать при кончине старика.

– Его милость в голубой гостиной, – тихо пояснил слуга. – Он пожелал устроить ложе там. При нем находится адвокат.

Они сняли верхнюю одежду и с достоинство вошли. Фру Бакман, урожденная Берг, по-матерински обняв за плечи падчерицу Магдалену, коммерции советник Бакман, так и не поднявшийся выше чина, выхлопотанного тестем Молином, и доктор Эрик Берг, здесь называвший себя Люнгквист. Чтобы никто не узнал о его близком родстве с этими людьми.

Старый Молин полулежал на подушках в своей огромной постели. Адвокат скромно сидел чуть в глубине – за маленьким столиком по другую сторону кровати.

Молин весьма убедительно задыхался.

«О Боже, как он стар и жалок, – с отвращением подумал Бакман. – Теперь тебе не помогут все твои денежки, старый хрыч! Уплывут от тебя, как бы ты не жмотничал!»

– Магдалена, – прохрипел Молин. Девочка вышла вперед и сделала книксен. Господи, настоящая Магдалена никогда бы так не поступила, – раздраженно подумал Бакман. – Она бы порывисто обняла дедушку. Но эта, разумеется, так не могла. Ей нельзя было приближаться к полуслепым глазам старика».

– Как я рад вновь видеть вас, – с усилием сказал Молин. – Моя дорогая Магдалена, ты не взяла с собой Сашу?

Девочка беспомощно уставилась на Бакмана.

– Ой, с Сашей такое несчастье, – быстро произнес он. – Он подцепил собачью болезнь, и пришлось его пристрелить. Поверьте, мы все ужасно скорбели о бедном животном!

Бакман говорил так громко, что у Молина резало в ушах. Адвокат кашлянул.

– Может быть, приступим к подписанию бумаг?

– Да, конечно, – прохрипел Молин. – Мне не так уж много осталось, надо поторапливаться. Или нет, доктор Люнгквист?

– Что? Да, разумеется, – озабоченно ответил доктор Берг.

Адвокат объяснил суть дела.

– Мы исходим из того, что отец Магдалены, то есть Вы, советник Бакман, поначалу поможете девочке вникнуть в управление капиталом.

– Конечно, господин адвокат. Я всем пожертвую ради блага дочери.

– В этом мы не сомневаемся, – сказал адвокат.

Бакман подозрительно посмотрел на него. Фраза прозвучала иронически? Нет, лицо адвоката было исключительно учтивым, и ничего более.

– Нам потребуются свидетели, – сказал он. Молин вымученным тоном попросил слугу привести их. Бакман сделал нетерпеливый жест.

– А разве недостаточно доктора Б… Люнгквиста и моей супруги?

– Возможно, – сказал адвокат. – Но мы уже договорились с четырьмя беспристрастными свидетелями, которые ожидают в приемной.

Бакман взглянул, опущена ли у Магдалены вуаль.

И предосторожность оказалась нелишней! Бакман побледнел, когда в комнату вошел старый друг Молина полицмейстер. А вместе с ним очень смуглый человек, которого он вроде бы когда-то видел и смутно помнил.