– Неужели вам не жаль Настю? – не выдержала я. – Возьмите над ней опекунство.
– С какой радости? – скривилась бабушка.
– Валерия ушла, оставила Настю у нас, – призналась я. – Куда подевалась мать, неизвестно.
– Сирот отдают в детдом, – безжалостно отреагировала Анна Николаевна. – За ними государство приглядывает, или их в семью берут.
– Валерия не оформила отказ от дочери, – вздохнула я. – Настя будет жить в интернате, у нее нет шансов найти приемных родителей. А вы бабушка. Родная.
Анна Николаевна подняла брови.
– Кто сказал про родную?
Я растерялась:
– В документах указано, что отцом Насти является Владимир Назаров.
– На заборе тоже много чего понаписано, и что, всему верить? – огрызнулась пенсионерка. – Вова Леру в мой дом с ребенком привел. Насте почти пять было, он девочку удочерил. От кого невестка забеременела – темный лес. Сомневаюсь, что она мужу правду сообщила, из Валерии ложь горохом сыпалась. То у нее мама директор школы, папа полковник, то родители артисты, то богатые бизнесмены. Я слушала, слушала и однажды не удержалась: «Лера, если твой отец полковник-бизнесмен-артист, отчего его дочь в мою квартиру голая и босая пришла? И где сейчас твоя замечательная семейка? Отчего не помогает тебе? Никто не звонит, писем не пишет».
– Значит, Настя вам не родная, – опечалилась я.
– Неужели от моего сыночка могла на свет глухая бандура появиться? – зло спросила Анна Николаевна. – У Назаровых в роду уродов не было.
Я сделала вид, что не услышала ее замечание.
– Не подскажете, куда могла пойти Валерия? У нее есть подруги?
– Откуда? – презрительно ответила старуха. – Она из дому не высовывалась.
– Три года? – усомнилась я.
– Сидела сиднем, – кивнула Назарова, – вот до чего человека лень довести может! Иногда они с Володей в кино выбирались. Мой бедный сыночек пахал без выходных и праздников. Такси водил, ни от каких заказов не отказывался, мог ночью чеченов повезти, так в деньгах нуждался.
Я насторожилась. Согласитесь, немного странно, когда молодая женщина постоянно торчит дома. Если бы Валерия не хотела работать, но носилась по магазинам, СПА-центрам или посещала кафе с подругами, я бы не удивилась. Но невестка Назаровой предпочитала оставаться в квартире, коротая время с нелюбезной, даже злой свекровью. Почему она не завела приятельниц?
– Извините за вопрос, – смущенно сказала я, – но придется его задать. У вас не возникало сомнений в психическом здоровье Леры?
Анна Николаевна кивнула:
– Сто раз! Она сумасшедшая.
Я решила уточнить:
– Почему вы пришли к такому выводу?
Назарова оперлась ладонями о стол.
– Мало тебе рассказала? Нормальный человек так себя не ведет! Ребенка в школу не водит, потому что по утрам спать хочется? С мужем в постели до утра скачет? Квартиру не убирает? Не готовит? Явно умалишенная!
Я начала накручивать на палец прядь волос. Встречаются женщины с большим сексуальным аппетитом, не счесть числа лентяйкам, которые в первую очередь думают о своем покое, а не о пылесосе и тряпке, попадаются матери, не думающие о судьбе детей, – это все говорит не о психических отклонениях, только о поведенческой аномалии. Но вот упорное нежелание покидать квартиру может свидетельствовать о наличии более серьезных проблем.
– Лера была агрессивна? – продолжила я расспросы.
– Врать не стану, – с достоинством сказала Анна Николаевна, – я правду всегда говорю. Нет, Валерия тихая. Если уж совсем честно, скандалить я начинала. Невестка в спальне букой сидела. Я по коридору похожу-похожу, на гору грязной посуды в мойке гляну, ну и хлынет желчь по организму.
– И у нее не было мании преследования? – не успокаивалась я. – Не обвиняла она вас, не кричала: «Анна Николаевна, вы меня убить хотите?»
Назарова всплеснула руками.
– С чего бы? Ну, хорошо, я люблю замечания делать, порой резкие, но чтобы кого-то жизни лишить! Если Лера подобное заявила, ее пора в палате с решетками запереть. Мне наш разговор надоел, давайте начистоту. Вам бы понравилось поить-кормить-обихаживать бездельницу? Здоровую молодую бабу?
– Нет, – честно ответила я.
– Вот и мне тоже, – подхватила Анна Николаевна. – Но я невестку вон не гнала, сумку ее за порог не вышвыривала, просто сказала: хватит на чужой шее ехать. И объяснила: еду я в дом не буду носить, где сама есть стану, не важно, поставлю ей в комнате электросчетчик, на работу двину, воду Лерке перекрою, газовую трубу тоже, батарею ей срежу, телефон домашний с собой носить стану, да еще в отдел соцзащиты сообщу, что мать ребенка в школу не водит.