Затишье перед штормом

Мальчику снилось, будто он сидит в машине. Матери рядом не было. Пейка тоже. На переднем сиденье кто-то сидел. Кто, Габриель не знал. Но во сне достаточно чувствовать, и совсем необязательно знать.

Он слышал чей-то шепот. Снаружи к стеклу прижались отвратительные морды.

Габриель испугался. Лица людей, заглядывающих в машину, были обычными, человеческими, но уж больно неприятными. Кто-то строил Габриелю рожи, другие смотрели с угрозой. Люди дергали за дверцы, пытаясь открыть машину. Что за неприятный сон! И, главное, никак не удается проснуться!

Голоса…

О чем они?

— Наконец! Попались, голубчики! Двух зайцев за один раз…

— Бей стекла! Неси камень и разбей стекло!

— Лучше поджечь весь гадюшник! Проще и быстрее!

Около Габриеля кто-то присел. Руку мальчика накрыла теплая, надежная рука:

— Не бойся, Габриель! У Марко есть свои защитники.

Мальчик узнал глубокий голос Ульвхедина. «Однако при чем тут Марко? Что он делает в моем сне?»

Снаружи послышались возбужденные голоса. Потом человеческий крик, вой и яростный лай огромных собак. А может, то были вовсе не собаки, а волки?

Послышался шум, словно кто-то продирался сквозь деревья. Наступила тишина.

— Все позади, малыш! Спи спокойно.

Теплая рука по-прежнему лежала на плече Габриеля. И мысли мальчика потекли в другом направлении. Беспокойство ушло.

Злой Тенгель был совсем не так велик, как представляла себе Эллен. Меньше ее самой. Он сидел на краю шкафа, сжавшись в комок. Серый, как тень. Да он и был тенью. Он дышал медленно, ровно. При каждом вздохе вокруг него поднималось облачко пыли, усиливалась вонь, начинал вибрировать воздух. Он чем-то напоминал висящую вниз головой летучую мышь. Казалось, он закутан в серый плащ, что полностью скрывал фигуру. Глаза на сером лице напоминали узкие желтые щели. Вместо носа и рта у него было нечто похожее на клюв, переходящий в пасть. Внешний вид существа точь-в-точь совпадал с описанием, приводившимся во всех летописях Людей Льда.

Существо злобно уставилось на пришедших, однако не двигалось. Словно чего-то ожидало.

Прикрыв рот рукой, Эллен слабо застонала.

— Тебе плохо? — тихо и понимающе спросил ирландец.

— Нет, нет, все в порядке, — поспешно заверила его девушка. — Просто в глазах потемнело. Пошли вниз…

Она была не в состоянии говорить. Мораган дотащил ее до лестницы. Девушка без сил опустилась на ступеньку. Зубы у нее стучали.

— Почему он не напал? Почему не сделал попытки убить ни тебя, ни меня, однако же, умертвил остальных?

Мораган присел на ступеньку рядом с Эллен. Он выглядел удивленным. Зрелище потрясло его не меньше Эллен, хоть он был готов к тому, что предстояло увидеть. Эллен обернулась к нему. Мертвенно-бледные губы девушки сильно дрожали.

— Господи, Мораган, что же нам делать?

Тот только вздохнул. Она знала об этом чудище намного больше ирландца.

Эллен долго сидела неподвижно, шепча, словно заклинание:

— Он не существует. Его нет, нет…

— Нам надо дождаться Натаниеля, — опомнилась, наконец, она. — Нет, нельзя подвергать его такому испытанию. Только не его… Я должна справиться сама.

Так они просидели долго. Вдруг в сознании Эллен появилось нечто чуждое. Она никак не могла понять что это.

— Может, пойдем? — спросил Ян. — Я хочу услышать, что вы знаете обо всем этом.

Эллен ответила далеко не сразу. Только кивнула. Девушка прислушивалась к чему-то внутри себя. Мораган не видел ее лица, девушка сидела, спрятав лицо в ладони. Казалось, ей что-то пришло в голову, но мысль никак не может оформиться.

— Кто тут жил? — отстраненно поинтересовалась она. — На этой площадке?

— Я… Я не знаю. Я приехал только сегодня. Думаю, дом еще не успели заселить. Люди только начали переезжать. Может, у полицейского из охраны есть список жильцов?

— Принеси, — решительно скомандовала она. — Я подожду здесь. Мне надо подумать.

Ян не верил своим ушам.

Эллен продолжала, погруженная в свои мысли: — Пока он спал в гроте Постонья… Сотни лет… Кто-то приблизился к его гроту. Только подошел… И все равно умер. От едкой, все разъедающей пыли.

— Послушай, — прервал ее Мораган, так и не поняв, о чем это она. — Ты не можешь здесь оставаться. Ты молода, у тебя впереди целая жизнь…