ФЕЙСКОНТРОЛЬ НА ГЛАВНУЮ РОЛЬ

   – Последний вопрос! – взмолилась я.

   – Ну задавай, – смилостивилась Лариса.

   – Нину отравила женщина, которая хорошо знала и Лаврентьевых, и Скавронских. Она также знала и легенду про заклятие, наложенное Панкратом на библиотеку.

   – Чушь! Не было наговора! Профессор намудрил, что-то неправильно понял.

   – Ладно, – быстро согласилась я. – В конце концов незнакомка могла узнать детали от Эрика. Вы не в курсе, кто она? Может, что слышали от людей?

   Матренкина сузила глаза.

   – Я с новыми жильцами не дружу.

   – Лаврентьевы в Киряевке не один год, – напомнила я.

   – Все равно некоренные обитатели. Не хожу к чужим. Только если помочь попросят. Валентина прибежала, про призрак завела, пришлось идти.

   – Значит, с Валей вы общаетесь?

   – Она в церковь ходит, – пояснила Матренкина, – в трапезной иногда помогает, отсюда и контакт.

   – Что вас связывает с Майей Водкиной? – не выдержала я.

   – Впервые эту фамилию слышу, – с искренним равнодушием заявила Лариса. – Если меня зовут беса прогнать, я фамилией не интересуюсь, меня волнует только крещен ли человек.

   – На вашем письменном столе есть книга с автографом Водкиной.

   – Где?

   Я вскочила, взяла том и протянула его хозяйке.

   – Вот!

   Лариса перелистнула страницы.

   – Ах это… Я зашла в магазин, вижу – женщина сидит, глаза обиженные. Автор она, пришла свое произведение подписывать, а получается, никому не нужна. Я ее пожалела, купила глупость и попросила росчерк оставить. Потом полистала трактат, да и забыла о нем.

   Глава 19

   Больше от Ларисы я ничего не добилась и ушла, горько разочарованная разговором. Правда напоследок, уже выставляя меня за дверь, Матренкина заявила:

   – Люди вообще приврать любят, а кое-кто специально других в заблуждение вводит – зарплату свою преувеличивают, начальством прикидываются. Иногда они искренне обманываются. Была тут у нас Маша Николаева, все дьявол к ней приходил. Очень натурально она его описывала: мохнатый, шерсть дыбом торчит, рога. Я измучилась молитвы читать! А потом сообразила: бес внутри человека сидит. Маша сатану в одно и то же время видит, каждый день кто-то ее пугает. Ну и осталась я с Николаевой на сутки. Услышала вечером ее вопль: «Пришел, стоит!» – выглянула в коридор, да чуть со смеху не умерла. Солнце через маленькое оконце бьет, прямо на вешалку попадает, на стене появляется тень – рога и шерсть. Шуба у нее старая весь год на высоких крюках висит, вот тебе и посланец ада. Воображение плюс плохое зрение. Вот и с Валентиной так, она женщина небольшого ума, не в упрек ей будет сказано, да и жадности в ней многовато. Хотела хозяина с любовницей поймать, поперлась на болото, а от него вечером испарения идут, запах противный. И посторонняя баба была, в розовом платье, но огня не было. Одежда бы сгорела. Надо Вале очки купить, ей, как и Маше, привиделось – солнце, наверное, закатилось, лучи преломились.

   – А следы на коже? – напомнила я. – Сами ей мазь давали.

   Матренкина на долю секунды растерялась, но потом уверенно ответила:

   – Ожоги у Вали мелочь. Бенгальский огонь видела когда-нибудь?

   – Довольно давно, на Новый год дочка купила, – ответила я. – Мы те палочки зажгли, а потом пожалели – еда покрылась черным налетом, и скатерть оплавилась. Не такое уж это безобидное развлечение.

   – Если на кожу искры попадут, – перебила меня Матренкина, – может появиться небольшое раздражение, типа красных точек. Вот у Вали что-то похожее и получилось.

   – Откуда?

   – Понятия не имею. Уж не думаешь ли ты, что темные силы и в самом деле огнем действуют? – усмехнулась Матренкина. – Дьявол не газовый котел. Когда о сатанинском пламени речь ведут – имеют в виду душевные муки. Черти с поленьями в аду и раскаленные сковородки – это сказочка для простого народа, чтобы реального боялись. Ну как моим соседям про грех объяснить? Разве они знают философские понятия? А сидеть в котле с кипятком – очень доходчивый образ. У Валентины в голове чудовищная каша, понамешено разных сказок, отсюда и видения. Веры ей нет. Есть реальность, и она проста: Эрик Лаврентьев не любит жену, надоела она ему за долгий брак, но уходить от нее он не желает, потому завел любовницу. Типичное для мужика поведение. А Валентина, пока к избе на болоте кралась, от страха дрожала, у нас про старую избу Скавронской все глупости болтают, про призрак Софьи. Вот бабе и привиделось то, чего не было. Конец истории.