Паромщик

— Мы должны в этом разобраться, — сказала она успокаивающе, она всегда замечательно ладила с детьми. — Ты, конечно, не можешь здесь жить, мы подыщем тебе другое место, но сначала нам надо недолго побыть в доме. Я думаю, нам не придется оставаться здесь на ночь.

Она заметила, что Сисель почувствовала облегчение.

— Не бойся, — сказала Бенедикте. — Я буду все время с тобой.

Теперь надо было быть дипломатичной. Бенедикте чувствовала, что здесь ей многого недоставало, она была слишком наивной, открытой и простой там, где следовало действовать похитрей. Тетки были настроены враждебно, и это она понимала. Они уже успели вступить в серьезную битву сегодня утром. Мысль о появлении в доме полиции глубоко их шокировала, но в то же время они осознавали, что не получат какого-либо возмещения, если не заявят о случившемся.

Уве и Гури Мартинсен тоже их потревожили. Они не желали оставлять дочь в доме, где так неистово бушуют привидения. Тетки гневно заявили, что поскольку в их доме никогда раньше ничего подобного не происходило, то это, должно быть, сами Мартинсены привели с собой полчища призраков. Сестры были сильно раздосадованы большим количеством людей, сновавших туда-сюда по дому, а при виде Бенедикте они лишь пожимали плечами и презрительно усмехались.

Сисель старалась что-нибудь вспомнить…

Ее взгляд ускользал в сторону, когда Бенедикте пыталась уточнить характер звуков, шедших с верхнего этажа.

Нет, так не пойдет. Вначале тетки!

Бенедикте попробовала забыть о впечатлении, которое она должна была производить на Сандера Бринка, и напряженно улыбнулась трем излучавшим недружелюбие дамам.

— Фрекен Мартинсен, — сказала она Беате, которая была младшей и, вероятно, самой общительной из них. — Я с удовольствием пообщаюсь со всеми вами несколько позже, если мне будет позволено. Я уверена, что вы дадите мне множество ценных пояснений. Но, в первую очередь, я должна поговорить с родителями Сисель, им ведь надо немедленно ехать. Поэтому, не будете ли вы так любезны пройти пока в свои комнаты, а я скоро с вами побеседую.

Была ли она достаточно дипломатична? Похоже, что нет, ибо три старухи отправились восвояси явно недовольные, что ими командуют в собственном доме.

Бенедикте повернулась к Уве и Гури Мартинсен, стараясь не смотреть на Бринка.

— В этом доме так много странного. Здесь, по крайней мере, три загадочные вещи, которые не складываются друг с другом.

Ах, если бы только она могла выражаться учено и элегантно! Но это был не ее стиль. Она была довольно простодушной — и очень, очень чувствительной.

— Во-первых, все тут, в салоне, разбросано и разломано в щепки.

Нет, так не говорят. Она быстро поправилась:

— В этом коричневом салоне. Во-вторых, этот топот наверху. Кстати, господин пристав, вы сказали, что прохожие пару раз видели на втором этаже какой-то неясный свет. И в-третьих, здесь есть что-то еще, что я не могу ухватить. Я не понимаю этого…

Она задумалась. Что-то сильно раздражало ее, и хотя ей следовало почувствовать, откуда это исходит, у нее не получалось. Какой-то чужеродный элемент.

— Ты имеешь в виду звериную лапу? — тихо сказал пристав Свег, он не знал точно, как ему себя вести с этой девушкой. Но она казалась такой открытой и уверенной, что он не посмел смеяться над ней.

— Что? — очнулась она. — Нет, лапа… Я почти наверняка знаю, что произошло в этой коричневой комнате. Но сперва мне надо проверить, и маленькая Сисель должна быть со мной. К сожалению! Но я могу все время держать ее за руку, если она хочет.

Мартинсен нетерпеливо топнул ногой.

— Но нам пора идти, мы опоздаем…

— Да, конечно, — сказала Бенедикте. Она подошла и взяла фру Мартинсен за руку. — Не беспокойтесь за Сисель, с ней ничего плохого не случится.

Она замолчала, держа руку Гури в своей, и серьезно посмотрела на нее.

— Неприятности кроются в вас самой, фру Мартинсен, я это чувствую. Но их можно избежать, ведь во многом это ваша собственная вина. Вы ревнивы, вам не надо быть такой.

— Да, я все время это говорил, горячо добавил Уве. — Ты только выдумываешь себе всякие глупости, Гури.

— Не только, — возразила Бенедикте, которая выпустила руку Гури и повернулась к мужчине. — Я узнала о вас многое, поздоровавшись с вами. Вам нравятся женщины, вы легкомысленны, но лишь чуть-чуть, как многие мужчины в вашем возрасте. Только легкий флирт, ничего больше, вы вполне верны вашей супруге. Отправляйтесь в путь, но мне кажется, вам надо больше думать о Сисель. Она нуждается в вас обоих. Вы разве не видите незащищенность в ее глазах? Вы часто ссоритесь, не так ли?