В ловушке времени

— И все-таки ты туда хочешь? В Японию?

— Наверное, это самое лучшее.

— Тогда дыши глубже! Телом ты опять с нами.

Натаниель снова прошел длительную процедуру осторожного возвращения в настоящее. После чего открыл глаза и сел на диване. Как и в предыдущий раз, он весь был в испарине.

— Мне нужно принять душ, — пробормотал он. Однако не двинулся с места. — Я вижу, что таким способом до Тувы мне не добраться. Ее очень трудно найти, к тому же все это донельзя изматывает.

— Совершенно согласен, — подтвердил доктор.

— То есть что я хочу сказать: пусть даже я с огромным трудом и разыщу ее, все равно это ничего мне не даст. Я это сейчас почувствовал. В той юрте ябыл всего-навсего мыслью.На меня никто не обращал внимания. Но для того, чтобы помочь Туве, мысли недостаточно, — мне нужно установить с ней настоящий контакт. Поэтому у меня есть другое предложение.

— Какое же?

— Телепатия. Передача информации на расстоянии. Сумела же Тува проникнуть в мой сон и позвать меня. Доктор Сёренсен, что если я лягу рядом с Тувой и возьму ее за руку… Как, по-вашему, вы сможете погрузить меня в транс с тем, чтобы я попробовал установить связь с ее сознанием? Я говорю сейчас не о той Туве, которая потерялась в далеком прошлом, а о той, что лежит на кровати. Вы меня понимаете? Доктор поразмыслил.

— Отчего бы не попытаться? Я испробовал сегодня столько всего нового, что меня нисколько бы не удивило, если бы тебе — как раз тебе — удалось установить эту связь.

«Сегодня»? — подумал Йонатан и глянул в окно. За окном была кромешная тьма. Он не решился даже посмотреть на часы.

— Натаниель Гард, — с чувством произнес доктор Сёренсен. — Сотрудничать с тобой — настоящее удовольствие! Поверь мне, во всей стране едва ли наберется пяток людей с твоими способностями!

— Верно, и эта горстка людей, о которых вы говорите, целиком принадлежит к роду Людей Льда, — сухо сказал Йонатан. — Натаниель, Тува, Бенедикта, Криста… Не говоря уже о Ганде.

— И Эллен, — добавил Натаниель. — Она тоже обладает редкими способностями, хотя совсем этому не рада.

— Интересно было бы с ними встретиться, — заметил Сёренсен. — Однако вернемся к нашему плану. Что, приступим?

Натаниель выказал полную готовность.

— Душ я могу принять и потом. Похоже, мне опять придется-таки попотеть.

Стараясь не шуметь, они зашли в спальню. Тува лежала без изменений. Они подвинули ее поближе к стене, и Натаниель улегся рядом с ней на спину. Он взял ее за руку, после чего доктор Сёренсен укрыл их обоих одеялом.

— Мой мозг должен быть полностью свободен от всякой информации, — сказал Натаниель. — Только так я смогу получить от Тувы какой-то сигнал. Если это возможно.

То же самое подумали про себя и доктор с Йонатаном: если это возможно — получить хоть какой-то сигнал от живого трупа.

На этот раз Йонатану показалось, что время тянется невыносимо медленно; он сидел и думал о том, что надо бы включить батарею и приготовить им чего-нибудь поесть, однако не решался пошевельнуться. Он не мог знать, что происходит в сознании у Натаниеля и Тувы. Единственное, что он знал — это что они с доктором Сёренсеном должны соблюдать абсолютную тишину. Натаниель не мог с определенностью обещать, что сможет рассказать им что-либо в ходе эксперимента. Он не думал, что это возможно. Но он обещал сделать им знак рукой, — той, что лежала поверх одеяла, — если контакт будет все-таки установлен.

Пока что ничего не происходило.

А ведь они начали час с лишним назад.

Йонатану хотелось встать и размяться, — он уже все себе отсидел, хоть стул был и мягкий.

Доктор Сёренсен сидел, накрыв своей ладонью руку Натаниеля, чтобы усилить воздействие.

Вдруг они оба замерли.

Рука у Натаниеля чуть дрогнула. Он приподнял едва заметно три пальца — и тут же их опустил.

Доктор и Йонатан обменялись взглядом. Напряжение в спальне достигло своей наивысшей точки.

Натаниель действительно получил сигнал.

В течение истекшего часа он сосредоточил все свое внимание на Тувиной душе и сознании — или говоря проще, на мире ее представлений. Первые полчаса все было мертво и глухо, он ощущал лишь медленно проплывающую тишину.

Однако он всецело сосредоточился, вытеснив таким образом из своего сознания все остальное. Даже Эллен, которая неизменно присутствовала в его мыслях. Все, абсолютно все было подчинено Туве.