Легенда о трех мартышках

Очнулась Мара от тишины, в комнате царила темнота, кто-то заботливо прикрыл ее байковым больничным одеялом, под головой обнаружилась подушка.

Марлена в ужасе вскочила, чуть не упала от головокружения и выбежала в тускло освещенный ночными лампами коридор. За столом дежурной мирно читала книгу Афанасия.

– Можешь не дергаться, – сказала она, заметив опешившую Мару, – больные в порядке, никаких экстренных вызовов не было.

– Господи, полвторого! – подскочила Марлена, глянув на часы. – Я проспала почти семь часов!

– Зато отдохнула, – ответила подруга.

– Почему ты меня не растолкала?

– А зачем?

– Ну это же мое дежурство! Ты давно должна быть дома!

– Один раз задержаться на работе нетрудно, – улыбнулась Фася. – Я сразу двух зайцев убила: тебе отдохнуть позволила, и мы сможем поговорить спокойно, на этаже никого нет.

– Кроме больных, – напомнила Марлена.

– Они не в счет, – возразила Афанасия, – им до нас дела нет. Твоя проблема решена!

– То есть? – не поверила своим ушам Мара.

– Андрей больше тебя не тронет.

– Ой! – воскликнула по-детски студентка.

– У тебя есть хороший гинеколог? – деловито спросила подруга.

– Ну, в принципе, – протянула Марлена, – мне дали адрес одной бабушки в Подмосковье!

– Никаких знахарок! – возмутилась Афанасия. – С ума сошла? Без пяти минут врач, а творишь глупости! Или не слышала, чем подобные мероприятия заканчиваются? Смертью на кухонном столе! Записывай телефон, Александр Петрович Мамец. Опытнейший доктор, помог сотням женщин. Приедешь в больницу во время его ночного дежурства и забудешь о неприятности!

– Стефанов грозился меня из института выгнать, – напомнила Мара.

– Он тебе не навредит! Не стоит бояться Ричарда, – с презрением сказала Фася.

– Ричарда? Это кто? – изумилась Мара.

– Пустяки, забудь, – попыталась скомкать разговор Афанасия, но Марлену охватило жгучее любопытство.

Девушка приставала к Афанасии до тех пор, пока та не сказала:

– Ладно. Слушай. Помнишь, ты увидела в метро меня и Юрия?

Глава 25

– Племянника? – уточнила Мара. – Да, конечно, симпатичный паренек.

– Юра старше Игоря на пять лет, – зачем-то уточнила Фася.

– А выглядит моложе!

– Рост невысокий, – вздохнула Афанасия, – черты лица мелкие. Маленькая собачка до старости щенок! Вот только у Игоря родинки нет! А у Юры она как у меня. Некоторые особенности внешности передаются по наследству, ямочка на подбородке, например. Она есть и у Игоря, и у Юрия, и у меня. А вот родинка только у нас двоих.

– К чему ты клонишь? – поежилась Мара.

– Неужели не поняла? Юрий мой сын от Андрея, – без всякого волнения ответила Фася. – Соврала я про племянника!

Мара решила, что ослышалась.

– От кого? – переспросила она.

– От Андрея, – повторила Афанасия. – Мы с тобой в некотором роде родня, одного мужика в любовниках имели.

– Но как же так? – растерялась Мара.

Стоматолог мрачно усмехнулась.

– Он умеет прикидываться, а в молодости еще и внешне очень хорош был. Вот только с головой у Ричарда беда, правда, это не сразу заметно.

– Почему ты зовешь Стефанова Ричардом? – пролепетала Марлена.

Афанасия опустила уголки рта.

– Он тебе о своей великой миссии не рассказывал?

– Нет, – удивилась Мара.

Фася оперлась грудью о стол.

– Значит, не успел. Или стал с годами осторожнее. Помнишь, я тебе альбом показывала, с фотографиями? Там мои снимки с первой свадьбы и времен учебы в институте.

– Да, конечно, ты красивая была, – кивнула Марлена.

– Если внимательно карточки изучишь, а потом на себя в зеркало посмотришь, поймешь, что мы похожи, – вздохнула Фася. – Кстати, когда ты в клинику на работу пришла, меня все спрашивать стали: «Вы свою дочь оформили?» Я устала повторять, что у меня сын. Андрея тянет на один типаж.

– Но… как же так вышло… – бормотала Мара, – в смысле… сын… Юра…

Афанасия откинулась на спинку стула.

– Наши истории, как и внешность, похожи как две капли воды. Я тоже была молодой и глупой. Да еще происхождение у меня не пролетарское. И отец, и мать никогда не были ни рабочими, ни крестьянами. Папу в начале тридцатых годов, как врага народа, отправили в лагерь. Он, правда, предвидел такой поворот событий и формально развелся с женой, поэтому нас с мамой не тронули, мне даже удалось поступить в институт и получить диплом. Когда я закончила обучение, моя мать уже скончалась, никаких родственников я не имела и ожидала распределения в глухомань, даже убедила себя, что работать доктором на селе очень почетно.