Черная вода

Эллен, я встречаю тебя и снова теряю, встречаю и теряю, раз за разом…

Моя жизнь, мой свет!..

Я готов ползти отсюда хоть на четвереньках, ползти к солнечному свету! Ползти на свежий, вольный воздух!

Но я не должен этого делать. Мое место теперь здесь. Я должен биться до последнего дыханья».

Он уже начинал задыхаться.

Мысль об Эллен действительно давала ему силы. Силы любви и добра. Когда любишь человека, то переполняешься добрыми чувствами к нему. Сила Натаниеля была именно в любви — в человеческой любви. Он замечал, что ненависть к этому омерзительному созданию унижает его, делает его слабее, и он пытался победить в себе эту ненависть. Раньше ему это не удавалось, но мысль об Эллен помогла ему.

Представляя себе ее радостное, выразительное лицо, он чувствовал, как у него теплеет на душе. Именно это и нужно ему, чтобы снова пойти в атаку на старикашку — пока только словесную атаку.

— И еще я Избранник Людей Льда, — крикнул он. Взгляд Тан-гиля просто пылал, хотя он и пытался сделать вид, что слова Натаниеля его не трогают.

— Не могли выбрать получше! — презрительно ответил он.

— И еще я седьмой сын седьмого сына.

— Ну и что? Что в этом такого?

— Это означает, помимо всего прочего, что у меня целительные руки. Я могу лечить и свои собственные болезни.

Мог ли он делать это? Мог ли он действительно залечить те раны, которые нанес ему дух Тан-гиля?

Тем не менее, слова его произвели определенное впечатление, потому что старикашка по-прежнему смотрел, как помешанный, на его черную корону. Больше всего его беспокоило родство Натаниеля с черными ангелами.

Внезапно ситуация переменилась. Натаниелю на миг стало дурно, взгляд его затуманился. Но он тут же обнаружил, что произошло.

О, Господи! Воспользовавшись минутой его слабости, Тенгель Злой юркнул в боковой проход, чтобы там без помех открыть свой кувшин. Натаниель был просто в отчаянии.

— Нет, нет! — закричал он.

С него хватит! Только не эти ужасные коридоры, где у него не было никакой возможности разделаться со своим предком.

Собрав все свое мужество, он, держась за стену, пробрался на другой конец пещеры и бросился вслед за стариком.

Тенгель Злой понял, что Натаниель уязвим. Ему плохо от ядовитого духа Тенгеля. Негодяй мог теперь из-за любого поворота выпустить ядовитое облако — прямо в лицо Натаниелю, и тому бы пришел конец.

Борьба шла не так, как надеялся Натаниель. Он понимал, что отсутствие определенного плана действий является большим упущением с его стороны. Но какие планы можно было строить применительно к такому коварному и изменчивому существу, как Тан-гиль, о котором, к тому же, имелось так мало сведений?

И снова он был в тесном, темном проходе. Он чувствовал в груди режущую боль после полученного отравления, ноги не слушались его, в голове шумело, мысли путались.

«Я должен выйти отсюда… — вертелась у него в голове единственная мысль. — Я должен выйти, иначе я умру».

Но он продолжал идти дальше.

Он был уверен, что борьба закончена. Он проиграл.

Как ему теперь угнаться за Тенгелем? Ведь он едва держится на ногах. У злобного старикашки будет время, чтобы открыть свой кувшин.

Но тут что-то пронеслось мимо него, устремившись за Тенгелем. Натаниель не успел рассмотреть, что это было — что-то огромное, и не одно существо, а, по крайней мере, два. И в следующую секунду он услышал, как Тан-гиль завопил от боли.

Он слышал рычанье разъяренных животных, кусающих, рвущих, грызущих.

Натаниель понял, что пронеслось мимо него.

И не случайно ему было поначалу трудно узнать, что это за существа.

В мире людей такие животные не встречаются. Это были двое адских псов, вернувшихся обратно!

Тенгель Злой вопил во все горло:

— Остановитесь! Пошли прочь! Прочь! Сгиньте! Но разъяренные псы не отступали.

Сначала Натаниель недоумевал, как они могли попасть сюда, но потом понял, что лед, покрывающий пещеру, вход в которую проделала ясная вода, растаял — и собаки нашли его.

— Вытащите его на свет! — крикнул Натаниель, перекрывая своим голосом рычанье и лай.

— Нет, нет! — вопил Тан-гиль. — Я не причинил вам никакого вреда! Оставьте меня, прочь! Прочь!

Судя по его крикам, псы потащили его на открытое пространство. Натаниелю оставалось только ковылять за ними следом.