Страсти по Марии

– Насколько мне известно, мой милый Арамис, вы пока что не рукоположены? – прошептала она, почти касаясь губами его волос, когда тот весьма выразительно целовал ее руку.

– Нет... Но и тогда мои чувства к вам не изменятся... То, что я давно испытываю к вам... это...

– Остается признать, увы, что многое утрачено. Однако можно, пока не поздно, исправить эту досадную ошибку, – добавила она, увлекая его за собой.

В следующее мгновение Мария была в его объятиях.

То была столь прелестная ночь, что Мария не могла забыть ее никогда. Она узнала пылкость и сладость неизвестных ей прежде вычурных приемов. Для Анри д’Арамиса она была последней женщиной перед принятием обета безбрачия, и он, так любивший женщин и столь желавший именно эту женщину, со всей своей нежностью, со всем своим умением творил с ней нечто невообразимое.

– Вы мое прощание с моей молодостью, – сказал он Марии, уходя от нее на рассвете.

Тронутая до глубины души и чуть не плача, она только спрашивала:

– Зачем вы это делаете? Вы еще так молоды!

– Возраст делу не помеха! На призывы Господа откликаться нужно во всякое время. Ему тоже нужны слуги, полные сил, а хилые старики – слишком скудный подарок. Поверьте, вы будете для меня самым дорогим воспоминанием!

И он вышел бесшумно, словно кошка. Мария уже не уснула, ей хотелось запомнить каждую из минут, что довелось прожить и прочувствовать этой ночью...

Раннее утро она уже встречала в седле, поднимаясь в верховье Адура между Мальбати, удивленным такой нежданной встречей на дороге, когда он только возвращался из монастыря на постоялый двор, и как никогда угрюмым Пераном. Остались позади террасные пастбища, дорога поднималась все выше в горы, открывая путникам грандиозное зрелище. Долгое время они ехали молча, первым нарушил молчание обеспокоенный Мальбати:

– Друг мой, вы уверены, что это та самая дорога? Насколько мне известно, Бареже находится не так высоко!

– Мы направляемся не в Бареже, а выше – на перевал Аспин. Здесь мы должны встретиться с проводником и мулами, он поможет нам перебраться через Пиренеи.

– Перебраться через Пиренеи?

– И только там я скажу вам, кто я. А теперь больше ни слова, прошу вас!

На перевале остановились переночевать в каком-то сарае, что за время всего путешествия случалось с ними уже не раз. Уставшая от езды, к тому же и ночь была на носу, Мария запахнулась поплотнее в плащ и провалилась в глубокий сон, но зарю встречала во весь рост, наблюдая за двумя приближавшимися мужчинами: один из них был верхом, другой – на муле, за ним на поводу тянулись еще два мула.

– А вот и проводник! – обратилась Мария к стоящему рядом Мальбати. – Здесь мы и расстаемся. Могу теперь вам сказать, я – герцогиня де Шеврез и вынуждена спасаться бегством от ареста, хотя ничего не сделала ни против короля, ни против кардинала. Я – жертва интриг, а потому в ожидании суда предпочитаю отсидеться за границей. Заметьте, предпочитаю броситься в огонь, но не в тюрьму...

Интендант в растерянности смотрел на нее, не находя нужных слов. Мария продолжала:

– Я хочу доверить вам два письма: одно герцогу Марсияку, другое епископу Тура. А теперь позвольте вам в качестве компенсации за все ваши труды передать вот это...

Мария протянула ему трубочку, набитую пистолями, от которой Мальбати с достоинством отказался:

– О нет! Конечно же, нет... Мне хотелось лишь помочь вам.

– В таком случае согласитесь вот с этим!

Обхватив руками его шею, она одарила его поцелуем, заставившим задрожать этого мужественного человека, и устремилась навстречу тем, кто уже появился на горной площадке. Проводник был невысокого роста, сухой, как виноградная лоза, черноволосый, с грубым, испещренным глубокими морщинами лицом, а под нахлобученной на голову черной шапкой сияли голубые, как небо, глаза.

– Это Себастьян! – представил его Арамис. – Можете полностью ему доверять. Мне же остается пожелать вам приятного пути и скорейшего возвращения.

Он помог Марии взобраться на спину мула, затем, отступив на три шага, поклонился, коснувшись каменистой почвы черными перьями своей шляпы. Еле сдерживаясь, чтобы не выказать своих эмоций, Мария ответила ему лишь улыбкой, опасаясь, как бы не выдал ее дрожащий голос. Этот безупречный дворянин был ей бесконечно дорог.

Вместе с Пераном она направилась за проводником, он уже успел ступить на полный опасностей путь к горным вершинам, которые уже освещало первыми лучами солнце. Арамис и Мальбати молча смотрели вслед удаляющимся путникам до тех пор, пока они не стали едва различимы. Тогда только и они начали спуск в Баньер, держа своих лошадей в поводу.