Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров (др. изд.)

Кэлен выбросила из головы мысли о Мардонии и вызвала представителей королевского двора Греннидона.

— Что решил Греннидон? — сурово спросила она.

Вальтер Кольбейн кашлянул, а его сестра сказала:

— Греннидон, великое королевство, страна обширных полей, которые дают…

Кэлен оборвала ее:

— Я спросила, что решил Греннидон?

Леонора сделала движение, словно мыла руки. В глазах Кэлен она видела твердую решимость.

— Королевский дом подписывает капитуляцию, Мать-Исповедница.

— Благодарю, Леонора. Мы рады за вас и за ваш народ. Пожалуйста, проследите, чтобы моим офицерам была предоставлена вся информация, необходимая для координации совместных действий.

— Да, Мать-Исповедница. — Она запнулась. — Мать-Исповедница, нашей армии придется штурмовать стены Ренвольда, чтобы захватить Мардонию?

Греннидон был расположен к северу от Мардонии, и оттуда было удобнее всего атаковать Ренвольд, но Кэлен понимала, что Греннидону будет неловко воевать с прежним торговым партнером. Более того, многие члены Совета Семи были женаты на принцессах королевского дома Кольбейнов.

— Нет. Ренвольд — это живой мертвец. Стервятники обглодают его дочиста. В то же время торговля с Мардонией запрещена. Мы торгуем только с теми, кто на нашей стороне.

— Да, Мать-Исповедница.

— Мать-Исповедница, — вставил Вальтер, ее брат. — Мы хотели бы обсудить с магистром Ралом некоторые условия. У нас есть что предложить его вниманию.

— Капитуляция безоговорочна, и обсуждать нечего. Магистр Рал просил меня напомнить вам, что никаких переговоров не будет. Или вы с нами, или вы против нас. Желаете ли вы взять назад ваше предложение капитуляции, прежде чем будут подписаны документы, и связать судьбу вашей страны с Мардонией?

Вальтер поджал губы и глубоко вздохнул.

— Нет, Мать-Исповедница.

— Благодарю. Когда у магистра Рала будет время — надеюсь, это случится скоро, — он захочет услышать, что вы скажете в качестве полноправного члена Д’Харианской империи. Только не забывайте, что отныне вы часть Д’Хары, а он — владыка Д’Хары, повелитель этой империи.

Она обращалась к ним с меньшим уважением, нежели к представителям двух маленьких государств; делать иначе означало бы вселять в них пустые надежды и нарываться на неприятности. Леонора и Вальтер относились к числу дипломатов, которые неизменно просили предоставить им красные покои.

После того как Кэлен отказалась пойти на уступки, напряжение покинуло Вальтера и Леонору. Кольбейны могли стойко вести переговоры, но, придя к соглашению и дав слово, они никогда не оглядывались назад и не переживали из-за того, что могло бы быть. Благодаря этому качеству на них можно было положиться.

— Мы понимаем, Мать-Исповедница, — сказал Вальтер.

— Да, — добавила его сестра, — и будем ждать того дня, когда Имперский Орден больше не будет угрожать нашему народу.

— Благодарю вас обоих. Я понимаю, что мои слова показались вам резкими, но знайте — мы рады, что вы и ваш народ присоединились к нам.

Они отошли, чтобы подписать бумаги и поговорить с офицерами, а Кэлен перевела внимание на Тристана Башкара, представителя Джары.

— Министр Башкар, каково решение Джары?

Тристан Башкар был членом королевской фамилии Джары. В этой стране пост министра считался одним из самых почетных. Он был единственным из дипломатов, который обладал полномочием самостоятельно изменить решение своего короля, если бы счел аргументы достаточно вескими.

Он выглядел ровно на свои тридцать с небольшим лет, и это помогало ему скрывать за внешностью свой острый ум. Расположив к себе собеседника приятной улыбкой, яркими карими глазами и сладкоречивой лестью, он добивался уступок прежде, чем люди успевали это понять.

Он отбросил волосы со лба и развел руками:

— Мать-Исповедница, боюсь, что ответить «да» или «нет» довольно непросто, но ручаюсь, что мы не питаем вражды к империи Д’Хары и восхищаемся мудростью магистра Рала и, разумеется, вашей. Мы всегда учитывали советы Матери-Исповедницы.

Кэлен вздохнула:

— Тристан, я не в том настроении, чтобы играть в ваши любимые игры. Мы с вами не раз фехтовали словами в этом зале, но сегодня прошу вас обойтись без этого.

Как член королевской фамилии он был хорошо обучен искусству войны, не раз в прошлом отличился в сражениях. Он был широкоплеч и высок, его непринужденная улыбка неизменно несла в себе игривый оттенок, которым он прикрывал угрозу, если она была — а такое порой случалось. Кэлен, образно выражаясь, никогда бы не повернулась к Тристану Башкару спиной.