Четвертое Правило Волшебника, или Храм Ветров (др. изд.)

Воин, от которого несло потом, кровью и копотью, продел ей в губу серебряное кольцо. Кларисса тихо охнула от боли. Наклонившись, он зажал кольцо кривыми желтыми зубами.

Кларисса забыла даже стереть кровь с подбородка, потому что капитан Маллок снова поглядел ей в глаза:

— Отныне ты — собственность Имперского Ордена.

Глава 22

Кларисса подумала, что вот-вот упадет в обморок. Разве может человек быть чьей-нибудь собственностью? И тут со стыдом поняла, что всю жизнь, по сути, она была собственностью настоятеля. Конечно, он был добр с ней, но все равно считал ее своей собственностью.

Только от этих зверей доброты ждать не приходится. Скоро бессильные потуги отца-настоятеля покажутся ей безоблачной жизнью. Но хотя бы не медь. Кларисса не понимала, почему для нее это так важно, но чувствовала, что это важно.

— У вас тут есть книги, — сказал капитан Маллок. — Пророчества тоже?

Отцу-настоятелю надо было держать рот на замке — но и Кларисса не собиралась умирать ради каких-то там книг. К тому же эти люди все равно их найдут. Ведь архив так и не спрятали. Все были уверены, что город выстоит.

— Да.

— Император желает, чтобы все книги были доставлены к нему. Ты покажешь нам, где они.

Кларисса сглотнула.

— Конечно.

— Как жизнь, ребята? — раздался от двери дружелюбный голос. — Все в порядке? Похоже, вы знаете свое дело.

Воины обернулись. В дверном проеме стоял могучий старик. Густые седые волосы свисали на широченные плечи. На нем были высокие сапоги, коричневые штаны и кружевная белая рубашка под расстегнутым темно-зеленым кафтаном. Толстый темно-коричневый плащ едва не касался пола. У бедра в изящных ножнах висел меч.

Это был пророк.

Капитан Маллок вперился в него взглядом:

— Ты кто такой?

— Человек, которому нужна рабыня. — Отодвинув одного из воинов плечом, пророк подошел к Клариссе. Он взял ее за подбородок своей огромной рукой и повертел ее голову из стороны в сторону. — Эта сгодится. Сколько вы за нее хотите?

Капитан Маллок ухватил старика за камзол.

— Рабы принадлежат Ордену! Они все — собственность императора!

Пророк двумя пальцами убрал его руку.

— Поосторожнее, дружище. У тебя руки грязные.

— Сейчас они будут в крови! Ты кто? Какое у тебя ремесло?

Один из воинов приставил нож к ребрам пророка.

— Отвечай капитану или умри. Какое у тебя ремесло?

— Оно для вас интереса не представляет, — отмахнулся пророк. — Ну, так сколько хотите за эту рабыню? Я могу хорошо заплатить. Я никогда не лишаю людей возможности заработать.

— У нас и так хватает добычи. — Капитан посмотрел на воина, который вставил Клариссе кольцо. — Убей его.

Пророк небрежно выставил руку.

— Я не желаю вам зла, ребята. — Он наклонился к ним ближе. — Может быть, передумаете?

Капитан Маллок открыл рот, но замер, не издав ни звука. Кларисса услышала, как в животах у всех троих воинов что-то забулькало.

— В чем дело? — поинтересовался пророк. — Вы нездоровы? Ну, так как насчет моего предложения, парни? Сколько вы за нее хотите?

Трое воинов страдальчески сморщились. Кларисса почувствовала неприятный запах.

— Ну, — с заметным напряжением сказал капитан Маллок, — кажется… — Он скривился. — Нам надо идти.

— О, премного благодарен, ребята! — Пророк поклонился. — Значит, договорились. Передайте привет моему другу, императору Джеганю.

— А что насчет него? — спросил один из воинов капитана, когда они направились к двери.

— Сюда придет еще кто-нибудь и шлепнет его, — ответил тот, и все трое стремительно выскочили за дверь.

Пророк повернулся к Клариссе и вперил в нее ястребиный взор. Его улыбка исчезла.

— Ну, ты обдумала мое предложение?

У Клариссы подкашивались ноги. Она не знала, кого боится больше — захватчиков или пророка. Захватчики причинили бы ей боль, но что сделает с ней пророк, она не знала. Он может сказать ей, как она умрет. Он ведь подробно описал, как погибнет Ренвольд, и именно это сейчас происходит. Она боялась, что, если он что-нибудь скажет, это непременно случится. Ведь пророки владеют магией.

— Кто ты? — прошептала она.

— Натан Рал. — Он театрально поклонился. — Я тебе уже говорил, что я пророк. Прости, но придется обойтись без церемоний. У нас не слишком много времени.