Ромео с большой дороги

– Эй ты! – послышалось слева.

Мы с секретаршей одновременно повернули головы, и я моментально рассердилась на себя: не следует реагировать, если некто в вашем присутствии издает бесцеремонный оклик. А с ним в приемную с топотом ввалился потный дядька в грязных джинсах и сильно мятой рубашке.

– Эй ты! – повторил он и, ткнув в блондиночку корявым пальцем, продолжил: – Скажи там, я пришел.

– Вам назначено? – изогнула правую бровь секретарша.

– Верно, – кивнул нахал и плюхнулся в кресло.

До меня моментально долетел «аромат» пота и несвежей рубашки. Очевидно, до блондиночки-секретарши тоже донеслось сие амбре, потому что на ее личике возникла совершенно непрофессиональная гримаса отвращения.

– Ну? Чего уставилась? – буркнул мужчина. – Вали в кабинет и дерни начальника за жопу.

– Назовите вашу фамилию, – каменным тоном попросила девица.

– Офигела? Это я. Не узнала?

– Простите, нет.

– Ну и дура! Я Убейлошадь, – гаркнул хам. – Болтов в час дня должен меня принять.

Блондиночка кашлянула.

– Вас в очереди нет.

– Еще почему?

– Очевидно, не записывались.

– Чушь! Лично звонил. Дай сюда ежедневник.

– Нет, – твердо ответила блондинка, – это секретный документ.

– Чего? – рявкнул дядька. Потом он встал, подошел к столу, схватил, несмотря на причитания блондинки, толстую амбарную книгу и заорал: – Дура слепая! Вот стоит: Убейконь!

– Вы представились по-иному, – возмутилась блондинка, – сказали: Убейлошадь.

– Мне еще не удалось встретить в этом городе человека, способного правильно записать такую простую фамилию, – зашипел мужчина. – Вечно все перепутать норовят! Вчера одна идиотка выдала мне пропуск, где стояло «Сдохнипони». Убейконь – это я, то есть Убейлошадь! Ты неверно нацарапала фамилию!

– А вот и нет, – с торжеством воскликнула блондиночка, – я крайне внимательна. Кроме того, Убейконь сидит на диване. Это ее в тринадцать ноль-ноль с нетерпением ждет Иван Николаевич!

Нахал на секунду опешил, но сразу опомнился и завизжал:

– Кто тут Убейконь?

– Она, – указала на меня блондиночка.

Нахал подлетел к дивану.

– Убейконь?

– Оставьте меня в покое, – ответила я.

– Нет, отвечай, ты Убейконь?

– Верно.

– Паспорт покажь!

– С какой стати?

– Потому что я Убейлошадь, – затопал грязными ботинками хам. – А ты кто, чмо перелетное?

Блондиночка сделала быстрое движение рукой, и в приемной материализовались два охранника.

– Что случилось, Лика? – поинтересовался один секьюрити.

– Буянит, – коротко ответила секретарша.

– Пройдемте, гражданин, – ласково попросил противного дядьку сотрудник службы безопасности.

– Я Убейлошадь! – пошел вразнос посетитель. – Вам ясно?

Охранники переглянулись и схватили крикуна за руки.

– Уж извините, – заявил старший из них, – не наше дело, кого вы прихлопнули, лошадь, корову или курицу…

– Главное, чтобы у нас в офисе тишина стояла, – закончил второй.

– Идиоты! – замотал головой мужчина. – Я Убейлошадь, а не конь! Кони тут ни при чем!

– Сейчас разберемся, – пообещали секьюрити и уволокли матерящегося мужика.

– Бывают же такие люди… – вздохнула с облегчением секретарша. – Интересно, когда он в последний раз мылся?

– Похоже, на Новый год, – усмехнулась я.

– Лика, – донеслось из селектора на столе, – приглашай гостя.

Девушка вскочила, распахнула дверь и бойко защебетала в мою сторону:

– Иван Николаевич на месте. Ровно тринадцать, у нас все по графику.

Глава 5

Болтов встал и сделал широкий жест рукой.

– Прошу вас.

Я села на стул, стоящий возле огромного стола, сказала приветливо:

– Добрый день.

Иван Николаевич бросил быстрый взгляд на лист бумаги, лежавший перед ним, затем глянул на меня, снова на бумагу, опять на меня и тихо спросил:

– Вы Уничтожькобылу?

– Наверное, в записи должно стоять «Убейконь», – усмехнулась я.

– Ах, эта Лика! – возмутился глава издательского дома. – Вечно все путает и ставит меня в идиотское положение. Представляете, она положила на стол памятку: в час дня записан Владимир Иванович Уничтожькобылу, хозяин модельного агентства «Звезда». Ладно, фамилия сложная, но вы никак не можете быть Владимиром Ивановичем.

Я улыбнулась. Иван Николаевич тоже растянул губы, и сразу стало понятно: мачо не тридцать лет, его возраст перевалил за сорок. Просто Болтов следит за собой, скорее всего, посещает тренажерный зал, ходит в бассейн, в солярий.