Королевский роман

– Но я не могу винить политиков.

– Да что еще ты могла сделать? – Крис подошла к шкафчику из красного вишневого дерева. Она негодовала, ей хотелось что-нибудь разбить или сломать. – Тебе ничего другого не оставалось. Слабая, испуганная, лишенная памяти.

– Да. Именно так и было, – пробормотала Бри.

Кристина открыла шкафчик и достала оттуда хрустальный графин с бренди.

– Мне надо выпить. – Она налила себе бренди. – Тебе налить?

– Пожалуй. – Бри кивнула с отсутствующим видом. Она даже не знала, что в шкафчике есть бренди.

Рука Кристины дрогнула, бренди выплеснулось через край, и она, негромко выругавшись, пальцем вытерла капли.

– Ты вспомнишь. – Она протянула Бри стакан. Ее глаза горели решимостью. – Ты вспомнишь, потому что ты слишком упрямая и настойчивая, чтобы не вспомнить.

Впервые Бри стало легко. Она поверила словам подруги. Прикоснувшись краем стакана к стакану Крис, она сказала:

– Спасибо.

– Если бы я не позволила себя уговорить, я была бы здесь еще три недели назад. – Крис произнесла еще несколько энергичных и неблагозвучных выражений в адрес политики. Села на ручку кресла. – Послушай, собрать бы троих: этого Любэ, твоего отца и Рива Макги – и отхлестать кнутом. Может быть, они бы поумнели.

Бри одобрительно хмыкнула. Ей недоставало именно этого. Она устала от чрезмерной опеки и постоянного давления.

– Мой отец поступает так, как считает лучше для меня и для страны. Любэ – только для страны. Я не могу их за это винить.

– А Рив?

– Рив. – Она посмотрела на подругу. – Я люблю его.

– О. – Крис стала серьезной. Она уже решила, что останется в Кордине до тех пор, пока все не выяснится. – Значит, эта часть игры подлинная.

– Нет, – на этот раз Бри удержалась и не посмотрела на кольцо, – не совсем. Только мои чувства подлинные. Остальное все как я рассказала. Ну, хватит об этом. – Хотя она не хотела, чтобы ее жалели, она надеялась на сочувствие.

– Если ты его хочешь – ты его получишь.

Бри стало и смешно и любопытно.

– Каким образом?

Кристина сделал глоток бренди.

– Если ты не помнишь всех мужчин, которые падали к твоим ногам, то я тебе скажу: ты всех их отвергла, но я не стану их перечислять, потому что это ущемляет мое самолюбие. Хотя они все равно тебя не стоили.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что они мужчины, – Крис скрестила ноги в шелковых чулках, – и все они паршивцы.

– Неужели все? – Бри казалось, что она уже слышала эти слова. Она невольно улыбнулась: – Неужели каждый?

– Все холостые, будь они прокляты.

– Крис. Я так рада, что ты приехала.

Крис погладила ее по щеке.

– Я тоже. А теперь почему бы нам не пойти в мою комнату, ты поможешь выбрать платье для сегодняшнего вечера.

Когда Рив зашел позже в гостиную, он не застал там Бри. Увидел полупустую корзинку с печеньем, остывший чай и пустые стаканы из-под бренди. Интересно. Он знал, что Бри почти не пьет, тем более днем. Значит, она была либо расстроена, либо, наоборот – в хорошем настроении.

Ему сказали, что она принимает у себя Кристину Гамильтон, из известной семьи Гамильтон в Хьюстоне. Покачиваясь на каблуках, он задумчиво смотрел на остатки пиршества и вспоминал, что узнал о Кристине. Он провел тщательное расследование, потому что не мог упустить ни малейшего проявления опасности для Бри. Он позвонил другу в полицейское управление округа Колумбия, который был ему многим обязан, и скоро знал о ней все – от даты рождения до счета в банке. Ничего не найдя предосудительного, он все же чувствовал некоторое сомнение. Но быстро понял, что его подозрительность скорее похожа на ревность. Он ревнует. Потому что Бри проводит время не с ним. Он раньше и представить не мог, что будет так привязан к женщине, что не сможет без нее прожить и дня. Но чтобы он был таким глупцом?

Нет. Это ради ее безопасности, напомнил он себе. Его чувства были запутаны, там было все – любовь, естественное сочувствие и жалость. Но когда она вспомнит, все изменится. И может быть, для него это к лучшему. Хотя в глубине души Рив не хотел перемен, не хотел ее терять.

В комнате пахло цветами, но он, тем не менее, улавливал ее запах. Это был влекущий, волнующий аромат ее кожи, французских духов, тонкий и очень чувственный. Он представлял, как она сидит в своем кресле, потягивает чай и откусывает печенье с отсутствующим видом, безразлично, потому что у нее нет пристрастия к сладкому. Она вообще мало ест.