Танцы с огнем

— Во время нашей первой встречи вы не смогли вспомнить название ресторана, — подсказала Дичикко.

— А она, кажется, и не упоминала. — Айрин крепко сжала губы. — Я рассердилась на нее за то, как она поступила с Роуан Трипп. И мне было очень стыдно. Мне тяжело вспоминать, что мы с Долли были не в ладах, когда она умерла. Очень тяжело.

— Миссис Брейкмен, я должен сообщить вам, что агент Дичикко и я проверили все рестораны, закусочные и кофейни от Мизулы до Флоренса. Долли не работала ни в одном из них.

— Я не понимаю.

— Она не работала в ресторане, — подвела итог Дичикко. — Она не нашла работу. В ночь своей гибели она ехала не на работу.

— Черта с два! — выкрикнул Лео.

— В ночь своей гибели и накануне вечером Долли несколько часов провела в номере мотеля «Высокое небо» у Двенадцатого шоссе.

— Вы лжете.

— Помолчи, Лео. — Айрин еще крепче стиснула руки.

— Несколько свидетелей опознали ее по фотографии, — невозмутимо продолжил Куинек. — Мне жаль. Она была не одна. Она встречалась там с мужчиной, каждый раз с одним и тем же. У нас есть свидетель, который в данный момент помогает полицейскому художнику составить фоторобот.

Слезы потекли по изможденному лицу Айрин. Она кивнула.

— Я этого боялась. Я чувствовала, что она лжет, но я так злилась на нее! Мне было все равно. Ну и ладно, думала я. Делай что хочешь, зато у меня есть малышка. А потом, после… после того как это случилось, я выбросила те мысли из головы. Я сказала себе, что была резкой, несправедливой, равнодушной матерью.

Айрин повернулась к мужу.

— Я знала, что она лжет. Я видела все признаки. Но когда она умерла, я не хотела в это верить. Я просто не могла в это верить.

— Вы можете предположить, с кем она встречалась?

— Клянусь вам, я не знаю. Но теперь мне кажется, что это продолжалось некоторое время. Она шепталась с кем-то по телефону, потом говорила мне, что должна прокатиться и отвлечься или что у нее накопились всякие дела, просила посидеть с Шайло. И когда она возвращалась домой, у нее был тот самый взгляд. Она не собиралась меняться. — Айрин судорожно вздохнула и, словно силы ее покинули, прижалась лицом к плечу мужа. — Может быть, она просто не могла измениться.

— Зачем нам это знать? — спросил Лео. — Зачем вы нам все это говорите? Вы ничего нам не оставляете, даже памяти.

— Простите, но Долли была с этим мужчиной в ночь своей смерти. Мы должны найти его и допросить.

— Он ее убил. Человек, которому она доверилась, человек, о котором она лгала нам.

— Мы должны его допросить, — повторил Куинек. — Если у вас есть предположения, кто бы это мог быть, мы должны знать.

— Она лгала нам. Мы ничего не знаем. У нас ничего не осталось. Оставьте нас в покое.

— Мистер Брейкмен, мы еще кое-что должны обсудить, — перехватила инициативу Дичикко. — Сегодня вечером около половины десятого на базе стреляли в Роуан Трипп и Галливера Карри.

— Мы тут ни при чем.

— Ошибаетесь. В лесу рядом с базой найдена винтовка «Ремингтон 700» специальной серии. На табличке выгравировано ваше имя.

— Вы обвиняете меня в том, что я хотел убить ту женщину? Вы являетесь в мой дом, называете мою дочь лгуньей и шлюхой и говорите, что я убийца?

— Мы нашли вашу винтовку, мистер Брейкмен, и совсем недавно вы угрожали мисс Трипп.

— Мою дочь убили, а эта… Моя винтовка в оружейном сейфе. Я не доставал ее несколько недель.

— Раз так, мы хотели бы ее увидеть. — Дичикко поднялась с кресла.

— Я вам ее покажу, а потом убирайтесь из моего дома.

Лео вскочил, протопал на кухню, распахнул дверь, ведущую в подвал.

Настоящее мужское убежище, подумала Дичикко, следуя за ним. Из обитой деревянными панелями стены, нависая над глубоким креслом с откидывающейся спинкой и комковатым диваном, торчали головы диких животных. На столик перед диваном явно привыкли закидывать ноги в сапогах — он был весь исцарапан. На противоположной стене — огромный телевизор с плоским экраном.

Еще в комнате стояли древний холодильник, наверняка с крепкими мужскими напитками, стол, похоже, предназначенный для возни с оружием, и стеллаж с ящиками, набитыми тарелочками для стрельбы, патронташами, бейсболками. Как ни странно, на полках стояли семейные фотографии, включая большой портрет хорошенького младенца с прикрепленным к эластичной ленте розовым бантом на лысой головке.