Трилогия Крысы. Мировой бестселлер в одном томе

– Ну да, скучища. Но зато экономится время. На поезде ты бы до Хоккайдо двенадцать часов добиралась!

– И куда же оно потом девается, это время?

Я отказался от всяких попыток прикончить креветки, отодвинул тарелку и заказал нам обоим по кофе.

– Что значит – куда девается?

– Ну, ты же сказал, что благодаря самолету экономится целых десять часов времени, так? Куда же такая куча сэкономленного времени потом уходит?

– Время вообще никуда не идет. Оно – прибавляется. Эти десять часов нашей жизни мы можем провести или в Токио, или в Саппоро. За десять часов можно посмотреть четыре фильма и два раза поесть. Так, нет?

– А если неохота ни есть, ни кино смотреть?

– Это уже твоя проблема. Время тут не при чем.

Она закусила губу и стала рассматривать тяжелые и приземистые «Боинги» за окном. Я занялся тем же. Своим видом 747-й всегда напоминал мне жирную, безобразную старуху, обитавшую по соседству в городе моего детства. Огромные обвислые груди, отекшие ноги, короткая усохшая шея... И летное поле аэропорта теперь сильно смахивало на гигантский зал заседаний таких вот старух. Десятки, сотни жирных старух одна за другой то появлялись, то покидали собрание. Пилоты и стюардессы, снуя от них к зданию аэропорта и обратно, хоть и вытягивали шеи в попытках сохранить гордый вид – но на фоне этих гигантских уродин смотрелись просто ощипанными цыплятами. Когда люди летали на «DC-7» и «Френдшипах», – такого чувства, возможно, не появилось бы. Хотя я не помню, как тогда было на самом деле. А может, так чудилось лично мне – оттого, что 747-й был похож на жирную и безобразную старуху из моего детства.

– Слушай, а время растет? – вдруг спросила она.

– Нет. Время не растет... – сказал я. Собственный голос неожиданно показался мне странно чужим. Я откашлялся и хлебнул наконец-то поданного кофе. – Время не растет.

– Но на самом деле его ведь становится больше, верно? Как ты сам и сказал, оно «прибавляется»...

– Сокращается тот его отрезок, который нужен для перемещения в пространстве.

Общий же объем времени не меняется. Скажем так: больше кино можно посмотреть, вот и все.

– Если, конечно, хочется смотреть кино... – сказала она.

* * *

Тем не менее, прибыв в Саппоро, мы посмотрели-таки кино, причем целых два фильма сразу.

Часть седьмая

ОТЕЛЬ «ДЕЛЬФИН»

1

ПЕРЕМЕЩЕНИЯ В КИНОЗАЛЕ. ПРИБЫТИЕ В ОТЕЛЬ «ДЕЛЬФИН»

В самолете она сразу села к окну и все время, пока мы летели, глядела на землю. Я сидел в кресле рядом и читал «Записки о Шерлоке Холмсе». В небе, докуда хватало глаз, не было ни единого облачка, а по земле неслась крошечная тень нашего самолета. Строго говоря, – подумал я, – раз уж мы сидим внутри самолета, то и две наших тени должны находиться внутри этой тени от самолета. А если так – значит, мы все еще оставляем свой след на этой Земле.

– Мне он понравился, – сказала она, отпивая из стаканчика апельсиновый сок.

– Кто?

– Водитель.

– Ага, – сказал я. – Мне тоже.

– Отличное имя – Селедка! – добавила она.

– Это точно. Имя что надо. Вообще, наверное, с ним кошка была бы счастливее, чем со мной.

– Не кошка, а Селедка.

– Да, конечно... Селедка.

– А почему до сих пор ты свою кошку никак не называл?

– И действительно – почему? – сказал я, щелкнул зажигалкой с овечьим гербом на боку и закурил. – Наверное, я вообще не люблю имена. Я – это я, ты – это ты, мы – это мы, а они – это они. Не понимаю, зачем нужны какие-то дополнительные слова?

– Хм-м!... – протянула она. – А мне особенно нравится говорить слово «мы». Прямо как в Ледниковый период...

– В Ледниковый период?

– Ну да. Например: «Мы идем на юг!», или, скажем, «Мы забили мамонта!»...

– Да уж, – сказал я.

* * *

В аэропорту Титосэ мы получили багаж и вышли на улицу. Снаружи было куда холоднее, чем мы ожидали. Я натянул поверх майки футболку потолще, она надела шерстяной жилет. Осень приходила в эти края на целый месяц раньше, чем в Токио.

– Наверное, нам с тобой нужно было встретиться в Ледниковый период, – сказала она уже в автобусе по дороге на Саппоро. – Ты бы гонялся за мамонтом, а я – растила наших детенышей...