Ожерелье для дьявола

Арман де Гонто-Бирон, герцог де Лозен среагировал, как всегда, артистично. Однако на этот раз его величие было несколько подпорчено, поскольку швед рухнул прямо ему под ноги.

Какое-то мгновение он смотрел на него, затем высвободил свои восхитительные туфли с серебряными застежками и перенес внимание на другого гостя, занятого тем, что поправлял свой костюм после размашистого жеста.

– Очевидно, я помешал вам, – сказал он как обычно несколько напыщенно. – Счастлив вас

видеть, Турнемин. В таком костюме! Лейтенант королевской гвардии. Говорят, вы в большом фаворе у короля. Я же вам предсказывал это, помните? Вас ожидает блестящая карьера.

– Быстро же распространяются новости! – пробормотал Жиль.

Приход Лозена при таких деликатных обстоятельствах не доставлял ему особого удовольствия.

Тем не менее он поприветствовал его с большим изяществом. Лозен вынул из карманчика своего превосходного, плотного белого шелка жилета лорнет, водрузил его на нос, перед тем как согнуться над Ферсеном, не приходившим в сознание.

– Прекрасная работа! Техника безупречна! Я и не знал, что вы это практикуете. Поправьте меня, если я не прав, но что произошло? Эта идеальная дружба, служившая примером для всего экспедиционного корпуса, она дала трещину?

– А что вас заставляет это предполагать?

– Боже мой! Когда я вижу, как Кастор посылает в нокаут Поллукса, у меня естественно возникают вопросы.

– Вы ошибаетесь, – сказал Жиль самым серьезным тоном. – Я просто показывал нашему другу удар, которым часто пользовался, когда мы сражались под командованием генерала Вашингтона. Очевидно, я ударил чуть сильнее, чем следовало.

– Чуть! Я-то у вас не буду брать уроков. Но что вы делаете? – воскликнул он, видя, как Жиль берет Ферсена в охапку и, как пушинку, несет его к кровати.

– Вы же видите, я устраиваю его более приличным образом, чтобы встретить такого достойного гостя, как вы, дорогой герцог.

Лозен пожал плечами, прошел к креслу, в котором только что сидел Турнемин, устроился в нем и принялся постукивать тростью по красным каблукам своих щегольских туфель.

– Господин Ферсен меня нисколько не стеснял. Не буду скрывать от вас, я пришел, чтобы предложить ему прогуляться до зеленого местечка, спокойного и тенистого. Я хорошо знаю это местечко.

Турнемин удивленно поднял брови и скрестил руки на груди.

– Дуэль? Как так? Без свидетелей, без всякого шума? Тайком?

– Что вы хотите, бывают случаи, когда реклама – это дурной вкус, тем не менее мне трудно принять тот факт, что ваш друг вчера в клубе Валуа при всех объявил меня лгуном.

– Действительно, это трудно принять. Но если оскорбление было публичным, то я не понимаю, почему вы выбираете эту таинственность.

– Раз вы здесь, это уже не тайна. Вы и будете нашим свидетелем, дорогой друг, но я все-таки надеюсь на ваше молчание, ведь причина ссоры – дама высокого положения, и ее необходимо избавить от такого рода приключений.

Шевалье нахмурил брови, охваченный предчувствием того, что и на этот раз речь идет о королеве. Ведь Ноайль накануне поведал ему, что Лозену запрещен въезд в Версаль за то, что он ухаживал за Марией-Антуанеттой и даже хвастался перед окружающими своими успехами.

Если такие слухи дошли до Ферсена, тот мог отреагировать только нарочитой ссорой с человеком, который мог быть в его глазах невыносимым хвастуном. Но если дуэль столкнет Лозена, который слыл за бывшего любовника королевы, и Ферсена, у которого были большие шансы стать ее сегодняшним любовником, то честь королевы останется запятнанной уже навсегда. А эта дуэль при таком положении вещей доставит много радости ядовитым памфлетистам, которыми кишел Париж. Да, было лишь одно средство предотвратить эту встречу. Это средство было не таким уж и приятным, но у Жиля не было выбора.

– Дорогой герцог, – сказал он ласково, – вы легко поймете, что если я должен быть свидетелем, то мне надо знать причину ссоры. Почему же Ферсен полагает, что вы лгун?

Лозен разразился неприятным для Жиля смехом.

– Потому что, по его мнению, лгун – это тот, кто говорит не нравящуюся ему правду.

Лежащий в кровати Ферсен зашевелился, приходя в сознание, а это и не устраивало в данный момент Жиля. Без всяких колебаний он нанес ему точный удар, что снова отправило шведа в страну грез.

– Ну и ну! Что вы делаете? – воскликнул Лозен, следивший за Жилем с большим любопытством.