Яд для королевы

— Но почему в таком случае вы раньше не предпринимали попыток возвратиться во Францию?

— По многим причинам. Главная заключается в том, что я младший сын в семье, поэтому мне не полагалось наследства, и для того чтобы обеспечить себя, мне обязательно нужно быть на службе. Я дорожил своим местом и вынужден был жить в стране, где все или почти все нас ненавидят, где инквизиция следит за нами самым пристальным образом. Вы, я думаю, присутствовали недавно на их самом любимом развлечении?

— Но разве это вас пугает? Испанцы, насколько я знаю, сжигают на кострах своих евреев. Или, может быть, вы еврей?

— Да вы просто представить себе не можете, на что способны отцы-инквизиторы и их приспешники! Им ничего не стоит сунуть в толпу осужденных любого подозрительного им иноземца. Со связанными руками, одетый в санбенито, ты уже не добьешься никакой правды, тебя не услышат, и ты погибнешь под пытками. Я знаю такие примеры, поверьте мне.

— Неужели вы и вправду должны были вести себя только так, как вели себя в нашем путешествии?

— Имея дело со святыми отцами, сколько ни старайся, все мало! Моя глубокая набожность сблизила меня с монахами, когда я ездил по монастырям, и я иногда мог кому-то помочь, оказать услугу. Но теперь с монастырями покончено! Я даже дорогу туда забуду! У меня только что умер старший брат, а я его наследник. Он так же, как и я, старый холостяк, и к тому же весьма прижимистый, так что мне достанутся плоды его скупости — славный домик и кубышка, которую он припрятал либо в погребе, либо на чердаке.

— Похоже, вы не слишком переполнены братской любовью...

Исидор Сенфуэн дернул тощим плечиком, но, чтолюбопытно, он уже не казался таким сгорбленным, как в начале путешествия, его спина выпрямилась, плечи развернулись.

— Но и брат не пылал ко мне нежными чувствами. Став богатым, буду заказывать мессы за упокой его души.

— А вы уверены, что станете богатым? — вступила в разговор Сесиль.

— А вы видели нищих советников парламента? Я — нет.

В Сен-Жан-де-Люз, где путешественники оставили испанскую карету и пересели в почтовую французскую, счастливец, избавившийся от службы в Мадриде, переоделся во французский костюм. Утром, садясь в карету, девушки не узнали Исидора Сенфуэна. Где черные одежды? Где плоеный воротник? Перед ними стоял небольшого роста изящный господин в светло-сером камзоле, белоснежной рубашке из тонкого полотна с жабо, и хотя у него не прибавилось волос, но зато он поменял шляпу, она была тоже серая, из тонкого фетра с кокетливым красным пером. Перчатки и туфли с серебряными пряжками дополняли костюм, и девушки осыпали его совершенно искренними комплиментами. Если предположить, что средств, отпущенных послом на путешествие, хватило на такую красоту, то можно было только позавидовать Исидору. Теперь они радовались его компании — более веселого, любезного и внимательного человека трудно было отыскать.

Путешествие по Франции до Парижа под нескончаемым дождем могло бы превратиться в нескончаемую муку, а стало чудесной прогулкой. Путешественники, не желая утомлять ни себя, ни лошадей, проводили в дороге всего несколько часов, останавливались в лучших гостиницах, осматривали церкви, замки и другие достопримечательности, которые привлекали их внимание. Исидор, чтобы избежать лишних вопросов и ненужного любопытства, всюду представлял девушек как своих племянниц. А они, к большому своему удивлению, обнаружили, что он не только галантен и прекрасно воспитан, но еще и хорошо образован — он читал им стихи, рассказывал разные истории и даже напевал песенки, очень забавно фальшивя. Словом, Исидор оказался премилым человеком. Казалось, он спешит возместить себе все тяготы, которые претерпел за долгие годы, прожитые в посольском доме под не слишком надежной защитой флага с белыми лилиями.

До Парижа они добрались во второй половине теплого июньского дня. Солнце выглянуло уже накануне и в этот день играло, не томя жарой, на свежевымытых дождем черепичных крышах, флюгерах и церковных шпилях. Грязь на мостовых, хоть еще и не просохла, но уже позволяла выйти из кареты, не запачкавшись по щиколотку.

— Мой долг доставить вас в Пале-Рояль, — сообщил преобразившийся Сенфуэн дю Бульуа. — Вы состояли в штате герцогини Орлеанской до того, как были приглашены сопровождать королеву испанскую, значит, я должен вернуть вас под ее крыло. Таковы были распоряжения, полученные мной от маркиза де Виллара.