Прекрасная наставница

Взглянув на елку и подарки, он вспомнил о своем сыне, перед которым у него тоже есть обязательства.

– Сегодня Рождество, – сказал он, заглянув мальчику в глаза. Захария понял, что отец разрывается между долгом и необходимостью немедленно действовать.

– Какое Рождество, если я не могу в такой день отлупить этого мальчишку, – ответил Захария, и Коул увидел, что сын с трудом удерживает слезы. – И что это за рождественский ужин, если его будет готовить Мануэль. – Слезы все-таки победили. Захария вскинул голову. – Ведь она никого не убивала, правда? Ведь они не повесят ее?

– Нет, пока я жив, – сказал Коул, потом наклонился и снова стиснул сына в объятиях. – А что, если нам подождать с Рождеством до тех пор, пока они не смогут разделить его с нами?

Захария радостно улыбнулся:

– Может быть, тогда она сможет простить тебе грубое обращение!

Коул открыл рот, чтобы отчитать сына, но передумал.

– Будем надеяться на это. Смотри не натвори ничего в мое отсутствие, – сказал он и выбежал за дверь.

Глава 6

Целых шесть месяцев Коул и семь частных детективов искали Кэтрин и Джереми. К этому времени Коул знал о ней почти столько же, сколько о себе. Он был просто поражен тем, сколько ирландцев, живущих в Соединенных Штатах, работало когда-то на О'Конноров. И все они с готовностью рассказывали ему все, что им было известно.

Первым Коул обнаружил Джереми. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы заметить, как исхудал мальчик. Он привык видеть Джереми щеголевато одетым, а сейчас его одежда была грязной и заношенной почти до дыр. В глазах ребенка застыло выражение безнадежности.

Когда Джереми поднял глаза от мостовой, на которой лежали принадлежности для чистки обуви, и увидел Коула, он не произнес ни звука. Молча он отошел от клиента и посмотрел на Коула вопрошающими глазами Тот раскрыл объятия, и Джереми упал к нему на грудь. Его худенькое тело сотрясалось от беззвучных рыданий. Коул подхватил его на руки и понес к экипажу, поджидавшему неподалеку. Мальчик не протестовал, он положил голову на сильное плечо Коула и закрыл глаза, словно не хотел больше видеть того, что окружало его, Коул снимал большой двухместный номер в лучшем отеле Сан-Франциско, туда он и отвез Джереми, заказав ему из ресторана половину того, что было в меню. Глядя, как мальчик жадно ест, он наконец спросил:

– Где она?

– Она не захочет вас видеть, – с набитым ртом ответил Джереми, напрочь забыв, как следует вести себя за столом. – Она говорит: мой отец убьет вас.

Коул с трудом удержался от гримасы при мысли о том, что кто-то другой может быть отцом Джереми. Он подошел к двери и оглянулся на мальчика.

Тот достал из кармана бумажку и прочитал название и адрес бесплатной столовой.

– Она стоит в очереди за бесплатным супом. Подождите! – крикнул он ему вслед. – Она… – Джереми покраснел и уткнулся в тарелку.

– Я приму ее любую, – сказал Коул и вышел, не дожидаясь продолжения.

Когда он добрался наконец до бесплатной кухни, расположенной в беднейшей части города, и окинул взглядом длинную очередь, то сначала не узнал Кэтрин. Она была беременна. «Это мой ребенок», – подумал Коул, и самые разные чувства нахлынули на него. Сначала он разозлился, что Кэтрин ничего не сообщила ему, потом разозлился еще больше за то, что она отняла у него ребенка. Но когда Кэтрин обернулась и увидела его, когда он встретился с ней глазами, вся его злость разом исчезла.

Не в силах двинуться с места, он стоял на противоположной стороне улицы и криво усмехался. Кэтрин поднесла руку ко лбу и начала медленно оседать. Коул бросился наперерез фургонам и экипажам и поймал ее уже у самой земли. Бережно взяв Кэтрин на руки, он понес ее к своему экипажу.

***

– Я не могу здесь остаться. И ты не имеешь права меня удерживать, – говорила Кэтрин, сидя в ванне, в то время как Коул лил шампунь на ее грязные, свалявшиеся волосы. – Мы оба не имеем права. Мы не должны…

Он сунул ее голову под струю воды, она захлебнулась и стала отплевываться.

– Ты, наверное, хотела сказать, что я не имею права раздевать тебя и купать, потому что мы не женаты. Но, дорогая, твой живот является красноречивым доказательством того, что я имею на это право.

– Это не твой ребенок, – сказала она, вскидывая подбородок. – У меня было столько мужчин, что я… О-о! Больно.

– Да? – сказал он, растирая ее спину жесткой мочалкой. – Может быть, ты перестанешь наконец нести чепуху и…