Входя за ним в дом, она примечала все вокруг. Несмотря на то что на улице было тепло, здесь потрескивал в камине огонь, который придавал воздуху приятный запах, а самому дому — уют. Мебель была простая, но добротно сделанная и украшенная резными узорами. В большой комнате было два маленьких окошка, на противоположных стенах. В передней Дженнсен заметила инструменты, аккуратно разложенные на рабочем столике, установленном возле окна.
Она совершенно не помнила этот дом. Она помнила, как приходила к дому Алтеи, но в воспоминаниях остались дружеские лица, а не сам дом. Однако предметы, украшавшие стены, казались знакомыми. Детям такие вещи всегда тешат взор. Повсюду были резные птички, рыбы и звери: они или висели на стене, или стояли на полочках.
Некоторые украшения были раскрашены, некоторые оставлены без окраски, однако перья, чешуя или мех у них были вырезаны так тщательно, что казалось: тут живут настоящие звери, волшебным образом превратившиеся в деревянных. Зеркало, доходящее до самого пола, было в раме с резными звездами, на которых чередовались лучи, покрытые золотом и серебром. Около камина лежала на полу большая красная с золотом подушка.
Внимание Дженнсен привлекла квадратная доска со знакомым изображением Благодати. Рядом — небольшие камешки, сложенные кучкой. На красивом стуле с высокой спинкой сидела маленькая женщина с большими, темными глазами, которые на фоне золотистых волос, тронутых сединой, выглядели очень выразительно. Волосы обрамляли лицо и опускались на плечи. Руки покоились на резных подлокотниках, а длинные тонкие пальцы касались завитка, которым заканчивалось резное украшение.
— Я — Алтея. — Голос был нежным, но в нем звенел металл властности.
Навстречу гостье женщина не встала. Дженнсен решила начать с любезностей:
— Госпожа, пожалуйста, простите меня за то, что я врываюсь без приглашения и так неожиданно.
— Может быть, и без приглашения, но не так уж неожиданно, Дженнсен.
— Откуда вы знаете мое имя?
Дженнсен слишком поздно поняла, насколько глупо прозвучал ее вопрос. Женщина была колдуньей. И только одному Создателю известно, что она может узнать при помощи своей колдовской власти.
Алтея улыбнулась:
— Я тебя помню. Таких, как ты, не забывают…
Улыбка ей очень шла. Дженнсен не была уверена, что поняла хозяйку, но все же сказала:
— Спасибо.
Улыбка Алтеи стала еще шире, вокруг глаз появились морщинки.
— О духи, как ты похожа на свою мать! Если бы не эти рыжие волосы, я бы решила, что перенеслась в то время. В последний раз я видела ее, когда она была в том возрасте, как ты сейчас. — Колдунья подняла руку, показывая ладонью: — А ты была вот такого роста.
Дженнсен почувствовала, что становится такой же красной, как ее волосы. Мать была настоящей красавицей, и Дженнсен не верилось, что ее можно сравнить с такой привлекательной женщиной.
— И как дела у матери?
От внезапно нахлынувшего страдания Дженнсен всхлипнула:
— Моя мать… мать ушла из жизни. — Она опустила глаза — Ее… ее убили…
— Мне очень жаль, — сказал стоявший за спиной Фридрих. Он сочувственно положил ей руку на плечо. — Я искренне сочувствую тебе. Я знал ее немного еще во дворце. Она была чудесной женщиной.
— Как это случилось? — спросила Алтея.
— В конце концов они напали на наш след.
— Напали на ваш след? — Бровь Алтеи поднялась вверх. — Кто?
— Д’харианские солдаты. Люди лорда Рала! — Дженнсен откинула полы плаща, показывая хозяевам рукоять ножа. — Это принадлежало одному из них.
Алтея внимательно посмотрела на нож, затем перевела взгляд на лицо Дженнсен.
— Мне так жаль, дорогая!
Дженнсен кивнула:
— Но я должна предупредить вас. Я ходила к вашей сестре Латее…
— Ты видела ее перед тем, как она умерла?
Дженнсен удивленно посмотрела на колдунью:
— Да, видела.
Алтея с грустной улыбкой покачала головой:
— Бедная Латея!.. Как она жила? Я имею в виду, она хорошо жила?
— Не знаю. У нее был хороший дом, но я видела ее очень недолго. У меня создалось впечатление, что она жила одна. Я пошла к ней, потому что мне нужна была помощь. Я вспомнила, как мама упоминала имя колдуньи, которая когда-то помогла нам, но, полагаю, я перепутала имена. И в результате пошла к вашей сестре. Она даже не захотела со мной разговаривать. Она сказала, что ничего не может сделать, что именно вы в те времена помогли мне. Вот почему я пришла сюда.