Профессия: ведьма

– О, силы тьмы, зла, смерти и хаоса! Взываю к вам! – с чувством провыла я, возводя глаза к потолку. Сил тьмы и иже с ней там не наблюдалось, но я все равно изобразила неподдельный восторг от успешной взывания. – Слышите ли вы свою презренную слугу?

Силы слышали и даже проревели в ответ что-то одобрительное. Звуковыми иллюзиями я тоже владела в совершенстве. Нацыга внимала не менее благоговейно, чем какой-нибудь селянин в темной палатке ярмарочной гадалки.

Наклонившись вперед, я резким движением выдернула у нацыги ус. Ошеломленная тварь только взвизгнула, даже не попытавшись отпрянуть или цапнуть меня за руку. Сосредоточенно поплевав на ус, я величественным жестом бросила его в огонь.

– Кровь к крови, тлен к тлену! Как волос дымом, и заклятие прахом!

Запах не то чтобы усилился, но приобрел настолько мерзопакостный оттенок, что только профессиональная гордость не позволила мне броситься вон из комнаты, зажимая нос. Нацыга тоже как-то подозрительно взгрустнула, сведя глаза в кучку и судорожно сглатывая. «Хорошего помаленьку», – торопливо решила я и, сделав еще несколько пассов (от которых содрогнулись шкафы и словно бы невзначай распахнулись ставни), поскорее завершила «обряд». Огонь угас, напоследок выплюнув тройную порцию дыма.

– Все, – гордо сказала я, с небрежным видом разгоняя дым книгой. – Заклятие снято!

Уж и не знаю, чему нацыга обрадовалась больше – вожделенной свободе или свежему воздуху. Больше не обращая на меня внимания, она развернулась к окну, изготовившись для прыжка.

– Не так быстро. – Я звучно захлопнула книгу, и она черной пылью развеялась у меня в руках. – Уж не думала ли ты, что я так просто отпущу на волю кровожадного монстра? Теперь ты подчиняешься мне, тварь!

От злобного шипения заложило уши, нацыга разозленной кошкой прижала уши и сгорбила спину, когтями впиваясь в доски от бессильной ярости.

– И с тем повелеваю, – невозмутимо продолжала я, – убирайся отсюда! Чтобы духу твоего… вашего… через минуту здесь не было! И не смейте возвращаться ни для охоты, ни для мести. Ослушание – смерть.

Нацыга неожиданно оскалилась-ухмыльнулась, приглаживая вздыбленную шерсть.

«А ты умнее, чем кажешься».

– Стараюсь, – с непроницаемым лицом парировала я.

«Хорошо… Этот приказ, по крайней мере наполовину, совпадает с моими желаниями. Но прощаться я, пожалуй, не стану. Так что до следующей встречи, ведьма!»

– Приятно было познакомиться, – буркнула я, но в комнате уже никого не было.

* * *

– И все-таки, цыпа, зачем ты ее отпустила? – Тролль, не выдержав, отобрал у меня злосчастную воблу и одним рывком ободрал с нее присохшую шкурку, над чем я безуспешно билась уже несколько минут.

– Еще неизвестно, кто кого отпустил. – Я протянула руку за рыбкой, и стало заметно, как меленько дрожат мои пальцы. Где Вал раздобыл целую связку сушеных окуньков и маленький бочонок пива, я предпочла не спрашивать. Все равно назад туда, откуда спер, не понесет. Только аппетит мне угрызениями совести подпортит.

– Но ты же подчинила ее себе!

– Ты в это веришь? – Я поперхнулась смехом, а заодно и пивом. – Будем надеяться, она тоже. Видишь ли, Вал, в отличие от госпожи Залесской, я не приносила жертв и не заключала сделок, а моей магической силы хватило только на разрушение заклятия. Так что я блефовала и была безумно рада, когда эта тварь избавила меня от своего милого общества.

Пару минут мы сосредоточенно грызли добротно просоленных рыбешек, наслаждаясь погожим деньком в теньке под цветущей липой. С пригорочка великолепно просматривались как село, так и особняк, в ворота которого как раз заходила очередная девушка с корзиной. Я заверила Ховела, что нападения больше не повторятся, и он активно наверстывал упущенное. Дамы оказались не робкого десятка, и, похоже, репутация зубастого чудища только добавила господину Залесскому притягательности.

– Но у тебя был меч и пара секунд, пока она не опомнилась! – Мысль об уплывшем из рук гонораре не давала троллю покоя.

Я философски пожала плечами:

– Возможно. Хотя сомнительно. Но что бы я тогда делала со второй, вернее, вторым?

Тролль вытаращился на меня не хуже нацыги:

– Не, цыпа, я знаю, что у страха глаза велики, но чтобы в них еще и двоилось…