Небо в рублях

Я уставилась на запись. Десять часов утра? Совершенно нехарактерное для Ми время. Насколько я поняла, в первой половине дня она писала свои романы, ее деятельность вне дома всегда начиналась с пятнадцати часов. А тут – утро, десять! Почему Милада собралась поехать на кладбище к Наине в такое время? Хотя, может, погост рано закрывается?

Я схватила ежедневник за 2002 год. «18 июня. 10 утра. Наина. Взять цветы». Так, теперь заглянем в «склерозник» за 2001. «18 июня. Наина. 10 утра. Забрать розы». Я лихорадочно листала тихо шуршащие странички. Каждый год 18 июня, ровно в десять утра, Милада приходила на могилу Наины с букетом. Традиция не была ни разу нарушена.

Я аккуратно сложила разноцветные книжечки на место и легла на широкую кровать. К голове начала подкрадываться мигрень, но мне было наплевать на плохое самочувствие. Теперь точно знала, где и во сколько найду завтра Ми.

Глава 29

Чья-то сильная рука потрясла меня за плечо. Я села и с трудом разомкнула веки. Надо же, как крепко заснула…

– Что у нас случилось? – вылетело у меня изо рта, я совершенно забыла, что не дома. Но тут же взгляд наткнулся на чужую мебель, и я прикусила язык. Дашутка, осторожно, ты в комнате Смоляковой.

– Испугал вас? – произнес приятный баритон.

Я повернула голову и увидела обладателя только что трясших меня железных пальцев.

– Простите, не хотел, – улыбнулся мужчина и слегка покраснел, – меня зовут Володя Алексеев. Как себя чувствуете?

– Голова болит, простите, конечно, – принялась я исполнять роль смущенной поломойки. – Извините, на хозяйскую постель легла, но мне велели в спальне сидеть, а…

– Вас никто не станет ругать, – продолжал улыбаться и краснеть Алексеев. Внешне он казался смущенным, но глаза мужчины смотрели холодно и цепко. Стало понятно – передо мной профессиональный сотрудник неких правоохранительных структур, но явно не простой милиционер. На плечах Алексеева хорошо сидел черный костюм отличного качества, под пиджаком шикарная белая рубашка с модным галстуком, на ногах ботинки из дорогой телячьей кожи, а в целом вся одежда Владимира тянула не меньше чем на пару месячных окладов простого мента, а то и больше.

– Вы не бойтесь, – успокаивающе зажурчал Володя, – к вам никаких претензий. Как вас зовут?

– Даша, – проблеяла я, – простите, конечно.

– Дашенька, попробуйте вспомнить, что вы видели и слышали. Раиса говорит, вы сидели в шкафу и случайно стали свидетельницей ссоры между Вероникой и Лизой.

– Ой, я не хотела!

– Не пугайтесь. Сразу видно, вы – отличная работница и хороший человек, – приободрил меня Володя, – излагайте все спокойно.

Старательно изображая из себя туповатую особу, я завела разговор. Володя кивал и краснел, потом похлопал меня по плечу.

– Молодец. Представляю, как перепугались.

– Ага, до смерти.

– Ну, теперь все в порядке.

– То есть? – выпала я из образа малограмотной прислуги. – Что вы имеете в виду? – Потом спохватилась, вытерла нос ладонью и добавила: – Простите, конечно.

– С Вероникой Григорьевной не случилось ничего ужасного.

– Она жива?!

– Нет, увы, скончалась, – грустно протянул Алексеев, – несчастный случай.

Я захлопала глазами, а он спокойно продолжал:

– Увы, возраст! Веронике Григорьевне и раньше делалось плохо, давление у нее скакало. Милада пыталась вразумить старуху, но, знаете ли, пожилые дамы бывают своенравны. Вероника Григорьевна отказывалась принимать таблетки, ну и… увы… инсульт.

– Инсульт?

– Да, – закивал Алексеев, старательно навешивая на красное лицо выражение скорби. – Беда. Мы восстановили ситуацию, врачи и милиционеры с нами согласны. Вероника сильно понервничала. Сначала не поняли, по какой причине старуха вышла из себя, и здесь вы оказали нам огромную помощь. Бабушка повздорила с Лизой. Обычное в общем-то дело, но у Вероники Григорьевны гипертония, давление и скакнуло. Очевидно, ей стало плохо, захотелось глотнуть свежего воздуха, бабуся приблизилась к окну и… потеряла сознание. Инсульт убил ее мгновенно, на землю она падала уже мертвой. Ужасная случайность. Понимаете?

– Ага, – кивнула я. – А где Лиза, чего она так торопилась?

Володя улыбнулся.

– Ох уж эти девушки! Елизавета, разгоряченная ссорой, решила слегка расслабиться и поехала в фитнес-клуб, поплавать в бассейне, попариться в баньке. Там мы ее и нашли. Бедняжка так расстроилась, узнав о кончине Вероники Григорьевны, так плакала, так убивалась, что пришлось ее госпитализировать. Сейчас Лиза в клинике. Вы все тут испытали огромный стресс. Никита тоже увезен в лечебницу, для него оказалось тяжелым испытанием услышать о смерти бабушки. Ведь в семье это вторая смерть за последние дни. Да вы же все знаете…