Небо в рублях

Сегодня я сразу пошла к задней двери коттеджа, нажала на кнопку звонка и вскрикнула. Правую руку пронзила боль.

Я отдернула палец и посмотрела на него. Последняя фаланга сильно покраснела и была горячей на ощупь. Вот неприятность, наверное, маникюрша занесла под ноготь инфекцию. Несмертельно, конечно, но крайне неприятно.

– Чего надо? – высунулась из дома Раиса. – За фигом явилась?

Удивленная столь нелюбезным приемом, я кашлянула.

– Простите, конечно, не узнали меня? Полы у вас мыть подрядилась! Даша я. Здрассти, Рая.

– Не до тебя нам щас, – нервно воскликнула домработница, – ступай домой!

– А как же работа?

Раиса вышла наружу и, понизив голос, сообщила:

– Фаина померла.

– О господи! От чего?

– Вчерась забрали в больницу, думали, снова таблеток объелась для похудения.

– И что оказалось?

– Как и полагали, – без особой скорби в голосе отозвалась Раиса, – похудение довело, не откачали. То ли сердце у нее остановилось, то ли почки забарахлили, не в курсах я.

– Вот беда!

– И не говори, – согласилась Рая. – Колготень пойдет, похороны, поминки. Хоть у бабки друзей не имелось, а все равно хлопотно. И сериал не досмотрю, как раз последнюю часть показывать должны. Вот уж не повезло!

– Сыну ее сообщили?

– Не лезь в чужие дела, – окоротила меня Рая. – Уходи, севодни полы мыть не надо, завтра прибегай.

Я вернулась к машине и позвонила Насте.

– Да, – сонно ответила девочка.

– Извини, разбудила тебя.

– Ничего, нормально, пора вставать.

– Можно задать тебе пару вопросов?

– Конечно.

– Раиса не впустила меня в дом, сказала, что Фаина умерла.

– Ужасно, – всхлипнула Настя. – Так внезапно. И ведь врачи предупреждали: не ешь те капсулы. Нет, словно маленькая, тайком доставала и глотала. Вот глупость! А результат – лежит в гробу. Правда, стройная.

– Ты знала Галю?

– Какую?

– Прежнюю домработницу.

– Конечно. Она была очень хорошей. Ми ее любила и часто баловала.

– А почему Галю уволили?

– Она вышла замуж, ей супруг запретил прислугой работать, – спокойно пояснила Настя. – Галя вроде на маникюршу выучилась, но точно не знаю.

– У тебя есть ее телефон?

– В книжке записан, но он старый.

– Сделай одолжение, продиктуй.

– Сейчас.

Я терпеливо ждала, пока Настя отыщет необходимый блокнот, и наконец девочка сказала:

– Вот, пожалуйста. Но никакой гарантии нет, что она на прежнем месте живет.

– Спасибо, еще один вопрос. У вас имелась собачка Наина?

– Кто?

– Помесь болонки с терьером, которую в старости, чтобы избежать ненужных мучений, пришлось усыпить. Неужели ни разу не слышала от мамы странную кличку Наина?

– Нет, – протянула Настя. – Может, Мальвина? Я, естественно, ее не помню, Мальва умерла еще до моего рождения. Мама часто рассказывала о ней, очень переживала, что не сумела вылечить болонку, все повторяла: «Я виновата перед ней». Только зря она себя мучила, Мальвине было очень много лет, ее парализовало от старости, вот и пришлось усыпить. Но надо знать Ми! Если вы ей на ногу наступите, она мигом воскликнет: «Ой, простите, простите! Наверное, ушиблись? Я сама виновата, стояла на вашем пути. Хотите, куплю болеутоляющие таблетки? Совсем не трудно в Петербург за хорошим лекарством съездить, уже несусь!» Меня такое поведение раздражало до предела, но ведь маму не переделать.

– Ты уверена, что животное звали Мальвиной?

– Конечно.

– Не Наиной?

– Это же не собачье имя!

– Мальвина тоже не распространенная кличка.

– Верно, но Наина совсем уж странно.

– Действительно, – пробормотала я. – Спасибо, Настюша.

Вернувшись в Ложкино, я быстро переоделась и стала звонить Гале. Трубку долго не снимали, потом вдруг прошелестел очень тихий голос:

– Слушаю вас.

– Можно Галину? – обрадованно воскликнула я.

– Она на работе, вернется к полуночи, – равнодушно и так же тихо ответил незнакомый человек непонятного пола и мгновенно отсоединился.

Я повторила попытку, опять послушала протяжные, редкие гудки и еле-еле дождалась слов:

– Слушаю вас.

– Скажите, Галин…

– Она на работе, вернется к полуночи, – заученно повторил некто и снова швырнул трубку.

Решив не злиться, я в третий раз потыкала пальцем в кнопки и после того, как «слушаю вас» смолкло, быстро сказала:

– Не бросайте трубку!

– Слушаю вас.

– У меня вопрос.