ИСПОВЕДНИЦА

- Меч защитил мое сознание от заклинания Огненной Цепи, потому что шкатулки Одена - это противодействие этому заклинанию, и Меч Истины - или, вернее, магия, заложенная в него - является ключом к шкатулкам, поэтому это - часть Одена. Это было искрой прозрения, которая заставила меня понять, что Меч - это ключ. Я прикасался к мечу, когда Сестры запустили заклинание и это защитило мои воспоминания о Кэлен, к тому же меч прерывал текущие эффекты заклинания для тех, кто касался его.

Зедд вскинул руки на бедра. - Но меч был создан после Одена.

- Это было уловкой.

- Уловкой?!

- Гораздо лучший способ защитить что-либо, обладающее такой чрезвычайной мощью, с помощью уловки, а не с помощью сложного, экстравагантного нагромождения магии, каким все считали Книгу Сочтенных Теней.

- В конце концов, качественно выполненная уловка тоже является магией, - Ричард улыбнулся. - Ты учил меня этому, помнишь? Это то, что тогда сделали волшебники прошлого. Вся эта история с Книгой Сочтенных Теней была уловкой, чтобы замаскировать настоящий ключ: Меч Истины. Меч был наделен магией, чтобы раскрыть силу Одена; книга была хитростью, уловкой, чтобы убрать всех с дороги.

- Истинный ключ - Меч - обладает элементами магии, которые довершают построение и инициацию магии Одена. Меч содержит все необходимые магические элементы, которые были вложены в него сотнями волшебников. Возможно, Меч и был создан позже, но магия, помещенная в него, была магией, созданной теми же самыми волшебниками, которые создали Оден. Он все это время был прямо у всех перед носом.

- Именно по этой причиной Меч Истины всегда был на ответственности Первого Волшебника. Меч - творение более чем бесценное.

- Ты, Зедд, был достойным хранителем меча. Ты подобрал правильного человека для него, назвал правильного человека настоящим Искателем Истины.

- Причина, по которой было столь важно найти правильного человека на роль Искателя, являлось то, что только такой человек, который относится с любовью к жизни и состраданием к другим людям, был бы в состоянии сделать клинок белым. Только такой человек, коснувшись им правильной шкатулки, мог бы сделать его белым.

- Только настоящий Искатель Истины может правильно использовать Меч Истины и таким образом мощь Одена.

- Это предупреждение и поместили в самое начало Книги Жизни, которое объясняет: «Меч Истины требует сострадания, дабы исполнить свое предназначение». Ненависть не обратит лезвие в белый цвет - только сострадание сделает это. Этот последний штрих - защита Одена. К тому же, если Меч действует таким образом - он становится ключом к шкатулкам Одена.

- Нельзя пользоваться ненавистью, чтобы заставить Оден действовать. Ненависть не может быть составляющей решения. Книга Жизни предупреждает касательно подобной ошибки. Как только улавливаешь эту концепцию, то все становится довольно просто.

- Да, теперь я вижу, насколько это просто, - пробормотал про себя Зедд, запустив палец в копну непослушных белых волос, чтобы поскрести затылок.

Натан щелкнул пальцами, поворачиваясь к Зедду. - Теперь я тоже понял то другое пророчество.

Зедд глянул наверх. - Которое из них?

Натан склонился поближе. - Помнишь: «Когда-нибудь кто-то, рожденный не из этого мира, должен будет спасти его». Теперь это имеет больше смысла.

Зедд нахмурился. - Не для меня.

Натан махнул рукой. - Ладно, мы разберемся с деталями позже.

Зедд обратил решительный взгляд на Ричарда. - Осталось полным полно вопросов, многое еще предстоит понять. Как Первый Волшебник я должен знать всё, чтобы смог сказать, понял ли ты все отдельные детали правильно. Что, если ты сделал своего рода просчет в каком-нибудь из аспектов? Мы должны знать, если…

- У меня не было времени, - сказал Ричард, прерывая его. - Иногда есть только мгновение, чтобы что-то сделать, и в таких обстоятельствах невозможно предусмотреть или отреагировать на каждую случайность. На пике необходимости использовать представившуюся возможность не каждое обстоятельство можно принять во внимание, а еще меньше запланировать или начать действовать по нему.

- Иногда более важно ухватиться за шанс и сделать то, что можно, даже зная, что скорее всего это не будет панацеей от всего, от всех проблем; чем не сделать ничего.

- И лишь потом можно перебрать всякие «а что-если» и «следовало-бы».

- Я должен был действовать. Я сделал лучшее, что было возможно, прежде чем стало слишком поздно.