Тибо, или потерянный крест

В ту ночь Тибо, охваченному ненавистью и омерзением, пришлось воззвать к собственному рассудку и напомнить себе о своих рыцарских обетах, не то он зарезал бы как свинью этого толстяка, порочившего имя, которое носили они оба. Впрочем, он и не поинтересовался тем, сильно ли тот поранился, ударившись о стену, он беспокоился лишь об Ариане, которая осталась лежать на полу нагая и бесчувственная, раскинув ноги и руки в той самой позе, к которой принудил ее обидчик; но, склонившись над ней, Тибо увидел, что ее глаза широко раскрыты и смотрят с беспредельным отчаянием, а по щекам струятся слезы.

Он торопливо прикрыл ее лохмотьями изодранной рубашки, подобрал плащ и завернул в него девушку. Она покорилась, как маленький ребенок, но, когда Тибо хотел ее приподнять, застонала от боли и снова откинулась на спину. Юноша забеспокоился: а вдруг он не сможет поднять с пола это неподвижное тело? Но ведь Ариане надо было помочь, и сделать это могли только женщины или врач. Он снова наклонился над ней, но, услышав за спиной быстрые шаги, поднял голову, к величайшему своему облегчению узнал в приближавшейся женщине Мариетту и побежал ей навстречу. Кормилице Бодуэна не потребовалось долгих объяснений. Она тотчас вспылила:

— Вы хотите отнести ее к госпоже Аньес, чтобы над ней насмехались все эти девицы?

— А куда же еще?

— Ко мне! Берите ее за плечи, а я возьму за ноги...

Из-за болезни Бодуэна и благодаря своему положению бывшей кормилицы Мариетта располагала маленькой комнаткой, втиснутой между королевской спальней и наружной стеной, где хранились лечебные снадобья. Там же стоял сундук, горой лежали матрасы и подушки, в углу — таз с кувшином. В эту каморку можно было попасть прямо с лестницы. Ариану уложили, после чего Мариетта выставила Тибо за дверь.

— А теперь идите по своим делам! Я знаю, как за ней ухаживать. Она не первая: через мои руки прошла не одна изнасилованная девушка.

— Но она без сознания! Вы уверены, что ее положение не опасно? Я быстро подоспел, у этого сукина сына было немного времени...

— Не так много времени надо, чтобы силой взять девушку, если перед тем оглушить ее ударом кулака! Не волнуйся! Тело ее исцелится скоро, правда, душевные раны будут заживать намного дольше. Бедняжка! Этот негодяй добился своего, получил, что хотел!

— Как это — что хотел? Разве он...

— Я говорю то, что есть: с первого дня, как она здесь появилась, он крутился около нее. Госпожа Аньес прекрасно об этом знает, она ему уже выговаривала. Ей хотелось, чтобы малышка пришла к королю девственницей. Он, наверное, ее выслеживал, подстерегал.

— Я думал, он боится проказы?

— Он, наверное, пьян, от него так и несет винищем! Ну, все, уходите живее, не мешайте мне!

Перед тем как вернуться к Бодуэну, занятому византийским посланием, Тибо заглянул в сводчатый коридор, намереваясь отбить у Куртене всякую охоту делать новые попытки. У него не было ни малейших иллюзий насчет того, что это за человек, но ему тошно делалось при мысли о том, что ему дал жизнь такой мерзавец. Если бы они встретились, королевскому сенешалю не поздоровилось бы, потому что юноша был в такой ярости, что мог и убить. Но Тибо его уже не застал. Только небольшое пятно крови на стене свидетельствовало о том, что недавно он побывал здесь.

Глава 3

Дамы из Наблуса

На следующий день, проводив молодых супругов, которые отправились в свои аскалонские владения, где намеревались провести медовый месяц, король, воспользовавшись тем, что все его бароны находились в Иерусалиме, созвал расширенный совет. Поводом для собрания, проходившего в зале, где стоял высокий отделанный золотом и слоновой костью и украшенный гербом Арденн-Анжуйской династии бронзовый трон под синим с золотом балдахином, стали пришедшие ночью известия. Знамена и гербы самых знатных людей королевства образовали вдоль всех стен подобие яркой шелестящей шпалеры; у каждого из баронов — и среди них было немало женщин! — было свое кресло с высокой спинкой, над которым был укреплен украшенный гербом щит. Здесь ничто не напоминало изнеженную восточную обстановку, смягченную коврами и дорогими тканями: просторный зал с каменными стенами выглядел строго, но внушительно и очень благородно. Ожидали появления византийских послов, прибывших на трех военных галерах, которые стояли теперь на якоре в порту Акры. Именно это известие и принес ночной гонец, а пока что король в синем с золотом облачении и с короной на голове обсуждал различные вопросы со стоявшим рядом с ним Гийомом Тирским.