Утренняя луна

– Я хочу, чтобы мы были с тобой всю ночь, – шепнул он, целуя ее шею.

– Я тоже.

– Тогда останься со мной, – сказал он. – Пока ты здесь, поживи со мной.

– Нелл и…

– Тогда я переберусь к тебе, – сказал Трис, скользя губами по ее шее. – Я хочу возвращаться домой к тебе…

– Время вышло! – крикнула Нелл.

Джекка отпрянула от Триса, а он поспешно отвернулся от племянницы, чтобы та не заметила его волнения.

– Интересно, – пробормотала Джекка, – как семейным парам удается остаться наедине, чтобы завести второго ребенка?

– Им приходится проявлять большую изобретательность, – усмехнулся Трис. – Мне однажды пришлось лечить женщину с травмой головы и многочисленными порезами – ей на голову свалилась банка с огурцами, когда они с мужем в тесной кладовке… – Он замолчал, увидев, что Нелл прислушивается. – Кто готов отправляться на этюды?

До того места, куда хотели повести ее Трис и Нелл, было две мили, и Джекка наслаждалась каждой минутой прогулки. Они провели время не без пользы. Джекка показала девочке, как пользоваться маленькой фотокамерой, и Нелл часто останавливалась и фотографировала то, что ее заинтересовало.

Джекка понимала, что, будь они с Трисом сейчас наедине, то все время занимались бы любовью, но в присутствии Нелл приходилось сдерживаться.

– Когда ты поступил в медицинскую школу?

– Сто лет назад.

– Вообще-то сейчас уже поздно об этом спрашивать. Сейчас мне следует интересоваться твоими бывшими подружками.

Трис застонал.

– Давай лучше о школе.

Когда Нелл останавливалась, чтобы сделать очередную фотографию, Трис и Джекка продолжали беседу – задавали друг другу вопросы о детстве, путешествиях, друзьях.

Трис заявил, что до встречи с Джеккой был девственником.

Она взглянула на него в упор.

– То, что ты делала со мной в нашу первую ночь в кресле, заставило меня почувствовать себя новичком в искусстве…

Джекка остановила его, указав глазами на Нелл.

Трис сменил тему.

– У тебя есть родственники? Кузены, тети, дяди?

– Никого, – вздохнула Джекка. – Моя мама была единственным ребенком в семье, а старший брат отца был убит во Вьетнаме.

– И все твои дедушки и бабушки умерли?

– Да. Думаю, частично именно поэтому Шейлова война причиняет моему отцу такую боль. У него никого на свете нет, кроме Джоуи и меня.

– И внуков.

Джекка вздохнула.

– Шейла не разрешает им часто видеться. Хочет, чтобы ее дети стали врачами или адвокатами, а не продавцами в магазине инструментов.

Они сидели на большом камне и наблюдали за Нелл, которая бегала по полю, стараясь заставить красивую бабочку посидеть на цветке достаточно долго, чтобы она успела ее сфотографировать.

– Мне очень жаль твоего отца, – сказал Трис. – Его все покинули – родители, брат, а теперь еще и сын.

Джекка отвела взгляд.

– Я – это все, что осталось у папы, – сказала она после долгой паузы. – Меня очень тревожит то, что он ввязался в семейную войну, и я стараюсь присматривать за ним: постоянно звоню ему, посылаю эсэмэски, приезжаю, когда могу. Но этого недостаточно. Не знаю, что еще можно сделать.

Трис встал и протянул ей руку.

– Судя по всему, ты и так делаешь больше, чем многие взрослые дети. Почему бы тебе не пригласить его сюда?

– Мой папа и отпуск – понятия несовместимые, – сказала Джекка. – Он никогда его не брал и никогда не возьмет. Это человек, который не терпит ничегонеделания – начинает маяться даже по воскресеньям, когда магазин закрыт. Один раз Джоуи что-то напортачил с дрелью, но лишь потому, что отцу было скучно и он изводил нас поучениями. Потом они вместе стали чинить дрель, и в конце концов Джоуи мне сказал, что я должна ему двадцать долларов за то, что он нянчился с папой.

Трис засмеялся.

– Похоже, твой отец умеет создавать проблемы.

– Ты даже не представляешь себе, как много, – сообщила Джекка.

Вернулась Нелл, и компания пошла дальше. Наконец перед ними открылся изумительный пейзаж с небольшой полноводной рекой, текущей у подножия холма, с высокими соснами и лужайкой, заросшей полевыми цветами.

– Мы пришли! – завопила Нелл и побежала вперед.

– Нравится? – спросил Трис.