Тормоза для блудного мужа

– Но бизнес Веры развивался, – заметила я, – и приносил вам доход, вы отлично жили за счет тех самых дешевых кофеен-кондитерских.

– Роман старался, – пояснил Константин, – Вера оказалась намного умнее и предусмотрительнее, чем я полагал. У жены было несколько хороших адвокатов, они составили кучу бумаг, предусмотрели любой форс-мажор. Вера написала завещание, а еще подготовила документ, объяснявший, как следует действовать в случае временной нетрудоспособности основательницы дела. Во главе бизнеса встал Роман. Кислов управлял всем и выдавал нашей семье положенные деньги! Размер суммы колебался в зависимости от прибыли, но ее хватало на безбедное существование и на прихоти. В случае смерти Веры Кислов терял свои полномочия. Упоминался ли он в завещании, никто не знал, оно хранилось в адвокатской конторе и не озвучивалось.

– Так я и думала, – кивнула я, – у вас не хватало денег на любовниц, поэтому пришлось запустить руку в драгоценности жены. Думали, что ничем не рискуете, Вере никогда не встать, а она очнулась.

– Яцек гений, – уныло сказал Костя, – он делал потрясающие копии, их не отличить от подлинников. Вера не усомнилась в них. И она украшения редко носила, приобретала как инвестиции, вкладывала деньги.

– Почему вы не разрешили снять с руки больной жены дорогое кольцо? – недоумевала я. – По какой причине не положили его в шкатулку?

Константин насупился.

– Это мамина блажь. Через некоторое время после того, как Веру устроили в палате, Эдуард Михайлович сказал:

– Заберите перстень, он мешает больной.

Я хотел его снять, и тут мама коршуном налетела:

– Нельзя трогать талисман, это оберег семьи. Костя жене много лет назад его на палец надел, Вера никогда не расстается с кольцом. Константин, не молчи!

И что мне оставалось делать? Спорить с матерью? Пришлось исполнять навязанную роль, я заявил:

– Никто не прикоснется к украшению, оно хранит Верушку.

Медсестра, которая присутствовала в палате, растрогалась и разнесла по коридорам новость: у больной Орловой есть особое колечко, муж его считает талисманом. И пошло-поехало!

– Давайте вернемся к событиям сегодняшней ночи, – предложила я. – Вы проснулись от звонка скрытого абонента. И как поступили?

– Разозлился, – честно ответил Костя. – У меня сейчас отношения с Катериной, женой одного спортсмена, тот часто укатывает на сборы, соревнования.

– Удобно, – кивнула я, – почти командир подводной лодки, отсутствует дома большую часть года.

– Я строго-настрого велел ей не звонить в поздний час, – зачастил Константин, – объяснил, что мне напряги с женой не нужны. Так нет! Очень меня ее поведение возмутило, я набрал номер Катерины и сказал ей:

– Русского языка не понимаешь? Спасибо тебе! Перебудила весь дом, дура! Не хочу более с тобой дела иметь!

Слава богу, по имени ее не назвал, потому что вдруг услышал в ответ мужской голос:

– Че? Какая «дура»? Какой номер вы набирали?

Я сразу сообразил, что Катин муж неожиданно вернулся, она не могла звонить. Пришлось выкручиваться, извиняться:

– Номером ошибся.

Спортсмен успокоился, а я пошел проверить, спит ли Вера. Теперь уже на себя злился, следовало удержаться от звонка Катерине. Конечно, в нашей квартире толстые стены, дубовые двери, звук далеко не улетит, но, тем не менее, тревога в душе появилась.

Глава 11

Константин заглянул в опочивальню Веры и изумился. Кровать была застелена, в комнате царил идеальный порядок, жена явно не ночевала дома.

До утра Костя не сомкнул глаз. В полдень на экране его мобильного телефона снова возникли слова «абонент неизвестен». Орлов схватил трубку. Из нее донесся хриплый бас:

– Миллион долларов, и получишь Веру назад.

– Кто говорит? – испугался Орлов.

– Миллион долларов, и получишь Веру назад, – повторил незнакомец, потом вдруг прорезался дрожащий голос жены: «Косточка, сделай, как он просит. Езжай к Роману, возьми миллион мелкими старыми купюрами. Упаси тебя бог обращаться в милицию, меня убьют».

– Ты жива? – спросил Костя.

– Пока да, – ответила жена, – меня не бьют, не обижают, сейчас сижу, смотрю телевизор, но, если завтра к вечеру миллион не появится в нужном месте, тогда мне конец.

Вера стихла, зато снова загремел бас:

– Никому ни слова! Завтра в одиннадцать вечера жди звонка. Нет бабок, нет жены. Если вмешаешь ментов, она покойница! Впутаешь мать, сестру – жена умрет.