Тормоза для блудного мужа

– Забралась в глухомань, – прокомментировал увиденное Арсений, – сто верст на верблюде через тайгу.

– И не боится ведь, – пробормотал Семен, – мобильного нет, Интернета тоже, вдруг чего случится? Гризли нападет, а врачей не вызвать.

Кузя тронул мышку.

– Вероятно, она врет. Имеет и сотовый, и радио, но не хочет посторонним номера сообщать. На крыше-то есть тарелка и антенна, телик в наличии, не такая уж эта Моргунова отшельница. Шоколадно устроилась, беседка, сарай, вольер для собак, ба, да у нее и лошади есть.

Меня охватило любопытство:

– Как ты смог увидеть коттедж Ники, если у нее нет Интернета?

Кузя медленно повернул голову:

– А зачем мне Сеть?

Я почувствовала себя полнейшей идиоткой.

– Ну... чтоб подключиться к ней... я смотрела сериал, там маньяк действовал... в ноутбуках жертв имелись камеры, он как-то в них проникал и видел, чем занимаются женщины.

– Детский трюк! – поморщился Арсений. – Мне он не нужен. Я использую спутник. Над планетой их летает множество, надо лишь сообразить, к какому лучше подключиться, и, плиз, кино в реальном времени. Лучшие те аппараты, которые используют спецслужбы.

– Наверное, это дорогое удовольствие. И как отреагирует человек, когда выяснит, что за ним подглядывают? – спросила я.

Кузя нажал на одну клавишу.

– А как он узнает? Это ваще без шансов!

– Это так же некрасиво, как читать чужие письма, – буркнула я.

– Не стоит затевать спор, – быстро вмешался Семен. – Куда ты еще влез?

– В каталог работ Моргуновой, – пояснил Кузя, – она пишет сериями. Например, любимые животные. «Портрет спаниеля Лорда», «Пейзаж с лошадью Мартой», «Медвежата».

– Вероника анималист, – резюмировала я.

– Отнюдь, – не согласился Арсений, похоже, он любит спорить по любому поводу. – Вот работа «Сто грехов человека».

– Насколько я помню, их меньше, – оживился Семен.

– Моргунова нарисовала лишь четыре полотна, а не сотню, как заявила в названии, – сообщил Арсений. – Любуйтесь! Фу! Не люблю людей, которые рисуют, как пятилетние дети, руки длиннее ног, голова огурцом.

– Это манера такая, – защитил Моргунову Собачкин, – типа примитивизм, стилизация под детскую акварель!

Я молча разглядывала картинки, а Кузя продолжал:

– Та, на которую ты уставилась, называется «Жестокость».

– Можешь открыть остальные? – попросила я. – Хочу видеть их рядом.

– Моргунова наваяла тьму холстов, получится мелко, не разберешь ни фига, – предупредил Арсений.

– Ты же говорил, их всего четыре! – удивилась я.

– А! Ты имеешь в виду серию «Сто грехов человека», надо четко ставить задачу, – укорил меня Кузьмин. – На, получай.

Глава 23

Я показала на экран и спросила:

– Ничего особенного не видите?

Арсений почесал затылок.

– Кроме цены, которую ей заплатил опсихевший коллекционер из Лондона, нет.

– Возьмем «Хитрость», – сказала я. – Что там изображено?

– Мазня детсадовки, за которую америкос, которому некуда девать бабки, отсчитал океан долларов, – возвестил Арсений, – я тоже так сумею! Положи рядом великие произведения Моргуновой и рисунок пятилетней Фаины, дочки одной из Сениных бывших любовниц, их не отличить. Может, Файкины каракули тоже собирателю предложить? Сень, ты бы звякнул Юльке, посоветовал ей к тому американцу обратиться!

Собачкин сердито засопел:

– Нет у меня никаких любовниц!

– Я же сказал «бывших», – уточнил Арсений.

– Мальчики, внимание на экран, – приказала я. – Итак, «Хитрость». В центре композиции женщина, она лежит на полу.

– Ты считаешь, что огурец, украшенный сверху рыжей мочалкой, это баба? – заржал Арсений. – С таким же успехом это может быть мужчина!

Я толкнула Кузю локтем.

– Ваше компьютерное величество, спуститесь с высот Олимпа, разуйте глаза! Огурец с мочалкой обвязан фартуком, на котором написано «Лариса», около него валяется банка, из которой...

– Бегут тараканы, – радостно заржал Кузя, – меленькие-меленькие...

– Снова мимо кассы, – не согласилась я, – вероятно, у тебя от постоянного общения с компьютером испортилось зрение. То, что ты назвал тараканами, на самом деле зерна. Чуть поодаль от тела находится банка с надписью «кофе». Ну, дошло? Лариса – кофе.

Арсений молча обозревал экран, Семен оказался более догадлив.

– Черт, как я сам не увидел? Картина «Злость», на ней изображен автобус, под его колесами стопудовая баба, толпа, стеклянная остановка.