Тормоза для блудного мужа

– Нашим зрителям представился уникальный шанс, – перебил гостью Дима, – они постараются запомнить вашу авторскую гимнастику. Пожалуйста, продемонстрируйте упражнения.

Я с благодарностью посмотрела на доктора. Спасибо, Димочка, ты настоящий друг.

Мефодий встала и вытянула руки.

– Уши любят движение. Итак! Сначала правое вперед, затем левое. По пять раз! Начали. Все вместе. Айн, цвай, драй!

В студии повисла тишина. Понимаю, что вы обо мне подумаете, но я честно пыталась пошевелить ушными раковинами, потерпела неудачу и воскликнула:

– Не двигаются!

– А вы развивайте активность, – посоветовала Мефодий. – Сначала освойте махи вперед-назад, затем вверх-вниз, потом по кругу.

– По кругу? – повторил Дима. – Это как?

– Показываю, – заявила Мефодий. – Внимание на мои органы слуха!

– Ничего не вижу! – сказал спустя небольшое время Дмитрий.

– У вас глаза вращаются, – заметила я, – вы их к носу скашиваете.

Мефодий подняла указательный палец.

– О! Женщины внимательнее других людей! То, что вы приняли за глаза, на самом деле уши!

Я онемела, Тата и Ксюша, похоже, тоже. Один Дима сохранил самообладание.

– Уши – это уши. А глаза – это глаза! – возвестил он.

– Вот поэтому человечество и погибает от отита, – подытожила Мефодий. – Люди опираются на знания, оставленные нам Гиппократом, но наука шагает вперед, пора пересмотреть догмы. Глаз и ухо едины. Научитесь обмениваться ими, и забудете об остеохондрозе.

– Он в позвоночнике, – напомнил Дима.

– А к нему приделана голова, – не смутилась Мефодий, – глаза и уши в ней. Дарья!

– А? – вздрогнула я.

– Хочу показать на вашем примере, как менять ухо с носом. Идите сюда! – приказала Мефодий.

– Может, не надо? Я привыкла, когда все на своих местах находится. Сильно подозреваю: если изменить что-то в моем теле, например, перетасовать порядок костей, поставив вместо черепа коленку, мне лучше не станет, – струсила я.

– Не буду врать, этого я не умею, – сказала Мефодий.

– Ступай, быстро завершим сюжет и пойдем сплоченной группой убивать помрежа по гостям, – устало произнесла Тата.

Я безо всякой радости приблизилась к целительнице, она вытянула вперед руки и пошевелила пальцами.

– Видели знаменитый портрет Зигмунда Фрейда? – спросила она.

– Вы после Рамзеса и Чингисхана занимались великим психологом? – развеселился Дима и тут же добавил: – Шутка! Решил схохмить, но никто не оценил.

Помреж по зрителям быстро сказал:

– Ха-ха-ха.

Несколько человек в зале заливисто захохотали.

– Нет, с Фрейдом я никогда не работала, – серьезно произнесла Мефодий, – сейчас веду речь о его портрете. Извините, не помню фамилию художника. Если бросить на рисунок беглый взгляд, то увидите просто лицо мужчины в черно-белом цвете. Но, приглядевшись, вы поймете: лицо психолога – это тело обнаженной женщины.

– Был такой итальянец, Арчимбольдо Джузеппе, жил в конце шестнадцатого века, – подхватил Дмитрий, – рисовал портреты из овощей и фруктов. Зубы – початок кукурузы, щеки – помидоры, лоб – ветка бананов.

– В первую секунду глаз видит изображение, затем понимает, из чего оно состоит, иногда надо повертеть картину, обозреть ее вверх ногами, – подхватила Мефодий. – Но, если поменять глаза с ушами, вы станете сверхчеловеком! В скопище точек и кругов увидите прекрасную даму. Даша! Стойте спокойно, закройте веки.

Целительница быстро встала за мою спину, я ощутила, как на глаза надавливают ее пальцы. Они действовали слишком грубо, и я возмутилась:

– Осторожно.

– Синие круги заплясали? – осведомилась Мефодий.

– Да! – соврала я.

– Значит, еще надо, – объявила целительница.

– Ой, ой! – закричала я. – Больно! И не дергайте меня за ухо!

– Как же органы местами поменять? – парировала шарлатанка. – Через шесть часов занятий происходит ротация ухо-глаз.

– Не хочу, – зашептала я в микрофон. – Тата, Ксю, спасите.

– Спасибо, – закричали с потолка. – Снято.

– Уже? – разочаровалась Мефодий. – Я думала, до вечера камеры оставят, покажут процесс глазоушной трансформации.

Ко мне вернулось зрение, я впервые увидела баннер, заново повешенный рабочими над зрителями, и закричала:

– Ксю! Ты смотрела на рекламу?

– Ее переписали, не волнуйся, – успокоила меня режиссер.

– Ты читала новый текст? – простонала я.

– Антон Юрьев, дипломированный врач-ушнюк, выпишет вам глазастый аппарат, – продекламировала Ксения.