37  

– Радиоцентр, – торжественно объявил Юра.

– Беспокоит первая хирургия, – прочирикала я, – сделайте объявление. Текст такой: «Господина Франца Фердинанда ждет у отделения реанимации студент Гаврило Принцип».[9]

– Ща запишу, повторите фамилии, – попросил радист.

Я выполнила его просьбу, повесила трубку и подняла голову. С потолка донеслось покряхтывание, затем слегка искаженный голос Юрия разнесся по больничному холлу.

– Внимание. Господина Франца Фердинанда ждет у отделения реанимации студент Гаврило Принцип. Повторяю: господина Франца Фердинанда ждет у отделения реанимации студент Гаврило Принцип.

Мда, пещерная безграмотность и непроходимая тупость Юры поражали. Но радист обладал и положительными качествами: он аккуратно записывал фамилии, а потом не перевирал их, парень попугаем повторял объявления, не задумываясь над их смыслом.

Глава 12

– Как вам только не стыдно! – с чувством произнесла седая женщина, стоявшая за прилавком в паре шагов от телефона. – Разве можно передавать такие глупости?

– Ничего плохого я не сделала, – улыбнулась я, – просто потеряла на этажах приятеля.

Пенсионерка укоризненно покачала головой.

– Франца Фердинанда? Престолонаследника? Ну-ну… Я бывшая учительница истории, а ваше поведение – чистой воды хулиганство. Здесь больница, а не место для развлечений!

– Глупо вышло, – согласилась я. – Понимаете, мне хотелось проверить, повторит ли радист откровенно дурацкую фразу. Он ведь закончил школу и обязан помнить, после какого события началась Первая мировая война.

– Они сейчас знают только про секс и компьютер, – насупилась пожилая женщина, – книг не читают, хорошую музыку не слушают. Вон, посмотрите, журналы лежат. Чему в них учат? «Как уложить мужчину в постель», «Сто необходимых мелочей для лета», «Купи лучшую машину». Мир катится в пропасть!

– Вы здесь каждый день работаете? – сочувственно спросила я.

– По двенадцать часов. Получаю процент от продаж и только из-за бедности согласилась развратом торговать, – объяснила старушка.

Я сделала участливое лицо, а про себя подумала: принципиальность человека частенько рассыпается в прах при встрече с материальной составляющей жизни. Но если ты продаешь ради собственной выгоды «разврат», то не ругай его, он же твой кормилец.

– Наверное, вам мешают люди, которые постоянно пользуются телефоном? – спросила я.

Продавщица выровняла стопку газет «Желтуха».

– Сюда богатые приезжают, их сразу у порога врач встречает, мало кто за трубку хватается. Сегодня только вы. А вчера несколько абсолютно бесцеремонных людей заявились.

– Бесцеремонных? – переспросила я.

– Ну да, – поморщилась бабуля. – Один парень на весь холл орал: «Где взять направление на анализ мочи?» Фу! Мог бы и потише про такое спрашивать. Не успел он уйти, как девица подлетела, юбка до пупа, волосы в разные стороны, вместо кофты – лоскут с пятак, а духами так облилась, что я чуть не задохнулась, кашлять стала. И она мне замечание сделала: «Если туберкулезом болеете, умирайте дома. Наплюете палочками Коха на газеты – других отравите».

– Мило! – усмехнулась я.

– В нашу с вами юность молодежь уважала старших, – сказала бабушка.

Мне совсем не понравились ее слова про общую юность. Неужели я выгляжу на восемьдесят лет?

– А затем курьер приплелся, – продолжала возмущаться бабка. – Он на радио звякнул и попросил какой-то ужас объявить: тело, вскрытие… Вот уж кошмар! Намного хуже того, с анализом мочи. Я ему выговорила: «Как вам не стыдно! Больным в палатах про такое слушать противопоказано». А он в ответ: «Я курьер, просто передаю, что приказали».

Я вытащила кошелек.

– Куплю у вас журналов на тысячу рублей. Постарайтесь подробно описать курьера.

Пенсионерка посмотрела на деньги.

– Уж не молодой человек. Пьяница!

– От него пахло алкоголем?

– Нет, но для посыльного он возрастом не подходит. На побегушках либо совсем молодые, либо пылью времен припорошенные бегают. А ему лет сорок, самый расцвет. Значит, нормальную профессию не получил, ремеслом не овладел, следовательно, выпивоха. Внешность я не помню: кепка, очки, борода.

– Он вам не представился?

– Я со всякими не знакомлюсь и никому не советую, – гордо объявила бывшая учительница истории.

– Значит, курьер просто поговорил по телефону и ушел… А куда, не видели?


  37  
×
×