Клетчатая зебра

– Сто лет как оттуда ушла, – отмахнулась Горелик, – теперь я менеджер компании «Фрим». Слышала о нас?

– Прости, не довелось, – призналась я.

Горелик полезла в свою необъятную торбу.

– Вот каталог осенних предложений.

– Торгуешь косметикой… – протянула я. – Понятно: ты берешь на фирме губную помаду, тушь и прочее по одной цене, а толкаешь по другой. Сетевой маркетинг.

– Мы честные, – начала обработку Лида, – предлагаем товар отличного качества, экологически чистый, без искусственных красителей и консервантов. Если купишь на пробу крем, получишь в подарок лак для ногтей.

– При чем тут Вера? – я вернула Горелик к теме беседы.

Лида кивнула.

– Она мне позвонила и спросила: «Лидуська, дашь мне напрокат сумку с тестерами?»

Я превратилась в слух, понимая, что с Верой в последнее время творились странные вещи, о которых она предпочла мне не сообщать.

…Горелик ходит торговать по разным организациям, в основном по тем, где большинство сотрудников составляют женщины. Фирма выдает своим коробейникам саквояж приметного кислотно-оранжевого цвета с фиолетовыми надписями «Фрим» на боках. Косметический концерн не контролирует цену, которую просит за изделия дилер. В принципе, Лида легко может потребовать за помаду две тысячи целковых, но кто же разорится на нее? Горелик набрасывает сверх совсем чуть-чуть, берет количеством проданных единиц. «Фрим» поощряет тех, кому удается реализовать много товара, фирма награждает лучших сотрудниц автомобилями, путевками на отдых, солидными денежными премиями. Не забывают бизнесмены и о моральной поддержке, в офисе на всеобщее обозрение вывешивают портрет продавца номер один. Пустячок, а приятно! Чтобы получить премию, сотрудник должен представить листы продаж, грубо говоря, квитанции, в которых есть необходимая информация. Ну, допустим, «5 января, школа № 3000, 25 единиц губной помады, 12 упаковок пудры, 4 духов».

Вера попросила у Лиды ту самую оранжевую торбу.

– Зачем она тебе? – поразилась Горелик.

– Надо, – ответила Вера.

– Не дам! – коротко отказала Лида.

– Очень-очень прошу, – начала умолять Савельева.

– Вдруг ты ее потеряешь? – заколебалась некогда близкая подруга. – Товар немалых денег стоит.

– Хочешь, весь его у тебя куплю? – внезапно обрадовалась Верочка. – Вместе с сумкой?

– Саквояж не продается, – остудила ее пыл Горелик.

– Мне надо походить по одному офису, – внезапно призналась Вера, – а просто так шляться там невозможно, вот я и придумала прикинуться дилером «Фрим», бренд всем хорошо знаком, а сумка как бы доказательство того, что я являюсь продавцом. Лидуша, я приобрету весь твой ассортимент по любой назначенной тобой цене! Только дай торбочку напрокат!

Горелик не смогла скрыть изумление.

– Ну и глупость ты несешь…

Вера заплакала.

– Ей-богу, другого выхода у меня нет! Я должна сделать это, а потом произойдет обмен. Таковы условия. Я обязана увидеть тетку!

Лида растерялась, а Вера неслась без остановки:

– Умоляю! Мы же друзья, выручи!

В качестве последнего аргумента Савельева вынула из кошелька доллары и бросила их на стол.

– Забирай, это плата за товар.

Горелик очень нужны были деньги, и она собрала зеленые бумажки, отдала сумку, но попросила:

– Внеси в квитанцию название фирмы, куда ты пойдешь, мне для получения премии это надо.

– Конечно, – кивнула Вера и убежала, прижимая к груди добычу.

Вечером Савельева позвонила Лиде и еле слышно сказала:

– Сумка у меня, не беспокойся. Можно, я завтра утром ее верну, а то сейчас ноги не идут?

– Ага, умаялась! – не скрыла злорадства Лида. – Вот как некоторым из нас жалкие копейки достаются. Нет уж, вези сейчас.

Вера неожиданно заплакала.

– Если бы ты знала… понимала… о, господи! Никому не могу сказать!

– Васильевой пожалуйся, – язвительно перебила Лида, – она у тебя в главных советчицах ходит.

– Даше нельзя и намека сделать, – прошептала Верочка.

– Что так? – съехидничала Горелик. – Поругались? Или она на Андрея глаз положила? Строила ему глазки, как Катька Сурина?

– Дашка слишком активная, – тихо ответила Савельева, – кинется помогать, когда не просят. И она мне не поверит. Вообще-то, никто за правду это не посчитает, пока его живым не увидит. Дашута меня высмеет. Помнишь, как к нам у Белорусского вокзала подошла цыганка? Я тогда испугалась, а Васильева потом веселилась целый год, дразнила меня…