46  

– Обмен произошел неправильно.

Понимаете? Мать решила, что она, оживляя сына, убила дочь. Абсурд? Для нормального человека да. Но Верочка находилась на грани нервного срыва, ее психика была умело обработана Кимом Ефимовичем. И вспомним звонок на мобильный Савельевой. Я случайно прихватила телефон подруги с собой и услышала сообщение, предназначенное вовсе не для моих ушей. То самое, где упоминались некие Анна Родионова, Валентина Палкина и смерть Сережи.

Ну а теперь подведем итог. Некто решил превратить жизнь Веры в кромешный ад. Каково ей существовать, думая, что она погубила дочку, желая воскресить сына? Вера стала основной действующей фигурой в спектакле, который вдохновенно срежиссировал сам дьявол, а Ира была лишь средством, при помощи которого осуществилась поставленная задача. Да-да, не девочка была целью преступления, а ее мама. Почему тогда убили Иру, а не Веру? Старшую Савельеву и не хотели лишать жизни, ей предназначено жить и ежедневно мучиться, целью было не физически уничтожить женщину, а причинить ей максимальные мучения. Преступник легко вычислил самого главного человека, без которого существование Савельевой превратится в сплошное страдание, и хладнокровно исполнил задуманное.

И кому насолила Верочка? Я знаю ее много лет и могу с уверенностью утверждать: Савельева тихий, спокойный, интеллигентный человек. Она никогда не охотилась на чужих мужей, не подсиживала коллег, никого не оскорбляла намеренно. Вера нормальная, среднестатистическая женщина, которая ставит семью выше работы. У нее, воспитанной тетей, было не очень счастливое детство, но тем не менее у Веры сформировался на редкость оптимистичный характер. Маленький пример. Большинство людей, пролив на одежду чернила, расстроются из-за пятна, а Савельева с юмором скажет:

– Интересный узор получился, теперь у меня эксклюзивная блузка в стиле гранж.

И у кого такая женщина могла вызвать столь невероятную злобу?

Я завела мотор, включила поворотник и, не забыв пристегнуться ремнем, начала осторожно выруливать на шоссе, по инерции продолжая размышлять. Ладно, на каждого медведя найдется свой охотник. Преступник думает, что он хитрее хитрого, и сейчас, потирая руки, собирается насладиться горем Веры. Но он совершил несколько ошибок. У меня есть адрес квартиры, где Ким Ефимович встречался с Савельевой, и я, ее близкая подруга, из породы мелких, но крайне цепких и упорных терьеров – ухвачусь за кончик ниточки и не успокоюсь, пока не распущу все хитросплетение.

Но сейчас я поеду домой, лягу в кровать, высплюсь, а уж завтра с утра кинусь по следу…

Глава 15

Мой водительский стаж составляет не один год, но особой уверенности за рулем я не ощущаю, поэтому предпочитаю передвигаться во втором ряду справа с соблюдением всех правил. А поскольку впервые я села за руль в Париже, то ремень безопасности застегиваю автоматически. Вот только перестать пользоваться мобильным у меня не получается, и, если честно, телефонные звонки действительно отвлекают и могут спровоцировать аварию. Вот и сейчас, хватая зазвонившую трубку, я невольно резко крутанула рулем, услышала негодующий гудок сбоку и сумела вернуться на свою полосу, избежав столкновения.

– Дашута! Ты где? – заорал мне в ухо Кирилл Ласкин.

– На дороге, – ответила я, – пробираюсь на восток Москвы. Уже полдень, но, похоже, никто не работает, все куда-то едут.

– Улицу Топольскую знаешь? – в ажиотаже продолжал приятель.

– Нет, но могу найти по атласу! А что?

– Катись туда, да побыстрее, – приказал Ласкин.

Я попыталась отвертеться от странного задания:

– Извини, у меня нет времени, я очень занята.

– Мышь принадлежит Дине Васильевой, она чуть с ума не сошла! – заголосил Кирилл.

– Грызун не может сойти с ума, – возразила я. – Мыши не решают логические задачи, и им никогда не овладеть математикой.

Приятель весело засмеялся.

– Не занудничай! Езжай к Дине Васильевой, она биолог, ей отправили особь с каким-то уникальным дефектом. Бабка перепутала посылки, хотя Анну Сергеевну винить трудно. На одной упаковке нацарапали «Д. Васильевой» и на второй то же самое. Андестенд?[10]

– Так, так… значит, утка попала к биологу, а мне досталась ее больная мышь, – обреченно констатировала я. – Скажи, у грызуна случайно не чума с туберкулезом и холерой в придачу?

В ухе раздался лихой свист, затем снова возник голос Ласкина:


  46  
×
×