Знатные распутницы

2. Драма Иссуара

Ив д'Алегр с гордостью принимал поздравления своих сторонников. Что же касается прекрасной Франсуазы, то она думала лишь об одном: как отблагодарить этого человека. Спустя два дня после дуэли около полуночи, под покровом темноты, она подошла к дому, где жил молодой Алегр. Она была в той же плотной вуали, в которой обычно ходила в церковь и, конечно, не назвала своего имени слуге, открывшему ей дверь.

– Мне нужно поговорить с твоим господином, только с ним лично!

Слуга сообщил об этом маркизу, который в это время собирался уже отходить ко сну. Он спешно оделся и приказал пропустить гостью. Таинственность этого визита пробудила в нем любопытство.

– Чем могу служить, мадам? – спросил он, приветствуя ее, и попытался сквозь вуаль разглядеть лицо незнакомки.

Однако покрывало не давало возможности этого сделать, и только по исходившему от него аромату можно было предположить, что за ним скрывалось нечто прекрасное.

– Монсеньор, вы оказали мне услугу, которая превзошла мои самые смелые надежды, хотя вы об этом и не подозреваете. Я пришла, чтобы отблагодарить вас за это.

При этих словах незнакомка в темном протянула ему очень нежные и белые руки. Одна рука предлагала ему золотое кольцо с рубином, другая – туго набитый кошелек. Однако д'Алегр не принял ни того, ни другого.

– За что эти подарки, мадам?

– Два дня назад вы прикончили этого подлого убийцу Витто и дали мне возможность насладиться местью. Примите эти подарки в знак моей благодарности.

Но Алегр вновь отклонил их.

– Я не заслужил так много, мадам, я прежде всего отомстил за своего отца. Но если вы действительно хотите мне что-нибудь подарить, то я предпочел бы нечто другое… Улыбку!

Только этого и ожидала Франсуаза. Она не спеша освободила вуаль, которая медленно опустилась на пол. В мягком свете свечей Алегр увидел женщину, которая, пусть и не была молода, но которой, казалось, по счастливой случайности, не коснулось время. В свой сорок один год она хотя и потеряла нежную свежесть юности, однако прелесть этой блондинки все еще оставалась лучистой и ослепляющей. Она, скорее, набрала к этому времени полноту и спелость созревшего плода. Под взглядом ее голубых глаз молодой человек остолбенел.

– Как я был прав, предпочитая только вашу улыбку! Оставьте при себе ваши подарки, мадам. Вы так прекрасны, что вознаградите меня одной вашей улыбкой!

Франсуаза выполнила его желание и улыбнулась, подойдя к нему ближе. Уже давно она не встречала человека, который бы ей так понравился, и она почувствовала, что в ней вновь разгорается огонь, который раньше пылал в ней так часто в объятиях ее теперь уже мертвого любовника…

Стоявший теперь перед ней мужчина обладал какой-то мрачной красотой. В нем было что-то смущающее, но он излучал юность и жизненную силу. Она подошла еще ближе и взглянула на него из-под полузакрытых век, чтобы усилить соблазнительность этого взгляда.

– Улыбка – это немного, мой господин… но раз вы отказываетесь от подарков, возможно, вы желаете взять что-либо другое, нечто другое!

– Что именно?

– Меня саму. Вы хотите меня?

Вопрос был излишним. Алегр открыл объятия, и лишь с рассветом Франсуаза рассталась со своим новым любовником, который стал ей особенно дорог.

Маркиза де Кевр сначала подумала, что поддалась внезапной вспышке страсти, когда отдалась тому, кому считала себя столь обязанной. Однако вскоре поняла, что ошиблась.

На следующее утро, после незабываемой ночи, она уже стала пленницей той страшной страсти, жертвами которой становятся женщины в определенном возрасте, теряющие свою юность… Алегр, со своей стороны, был как заколдованный. Он открыл в объятиях этой женщины, искусной в любовных играх и знающей все их тонкости, целый мир новых чувств. Сначала они были умеренными… но вскоре влюбленных соединяла такая сильная страсть, которая была готова сокрушить все, что стояло у нее на пути и в конечном итоге их самих.

Вскоре они дали повод для сплетен при дворе и в больших салонах, где много вечеров подряд судачили только о скандале, произошедшем по вине маркизы де Кевр, которая на глазах у всех покинула домашний очаг, детей и супруга и без всяких угрызений совести переселилась в дом своего возлюбленного!

Но это было только начало. Маркиз, будучи достаточно толстокожим и в этом отношении уже привыкшим ко многому, тем не менее не захотел примириться с ситуацией, при которой он оказался объектом всеобщих насмешек. Франсуаза же не хотела идти на риск быть насильственно разлученной со своим возлюбленным. Поэтому она убедила его, что будет лучше, если их греховодное счастье окажется как можно дальше от ее разгневанного мужа. И они в конце концов уехали в Овернь, где у Ива было свое имение. Старое орлиное гнездо господ д'Алегр находилось над де ле Форэ и ле Веле. Его стены были построены еще в XIV веке и носили на себе следы прошлых осад. В этих древних стенах нарушившая брачные узы пара нашла убежище вместе с младшей дочерью маркизы, маленькой Жюльеной, которая в отличие от других ее сестер еще не могла обойтись без матери. Кроме того, у ребенка было слабое здоровье, и Франсуаза решила, что пребывание в Оверни принесет ей пользу.