Любовь и замки. Том 2

Как уже говорилось, в 1970 году начинается реставрация замка, благодаря хлопотам Ассоциации друзей Александра Дюма. Затем приходит настоящее чудо в лице Его Величества Хассана II, короля Марокко, полностью отреставрировавшего замок, вернув таким образом Франции исторический памятник и память о добром гении с красивой мечтой.

МОНТЕНЬ

Наследие одного философа

Если меня попросят сказать, почему я люблю,

Чувства выразят это лишь в одном ответе:

«Потому, что то была она, потому, что то был я!..»

Мишель Монтень

Когда в 1563 году умер Этьен Де ля Боэси, Мишель де Монтень познал истинную глубину отчаяния. С тех пор как они встретились шесть лет назад, будучи коллегами в парламенте Бордо, самая нежная дружба привязала Монтеня к молодому поэту. Дружба, которая не встречается дважды в жизни одного человека, дружба, столь близкая к страсти, что трудно и назвать ее иначе, даже чувствуя неловкость от любви, мало согласованной с привычными представлениями. Что делать, когда утрачена половина самого себя? Остается только возвратиться к себе, уединясь на природе", как поступают звери, когда добираются до своих берлог, чтобы там зализывать раны. И Монтень возвратился к себе.

Это был великолепный фамильный замок в Сан-Мишель де Монтень, недалеко от Бержерака. К несчастью, до наших дней от замка сохранились лишь главная башня и несколько служебных помещений. Но провидению было угодно, чтобы именно эта башня была истинной душой дома, местом дорогим и ценным, поскольку в этой башне, можно сказать, чудом сохранившейся, располагалась библиотека Монтеня. Место, где он провел большую часть своей жизни… В 1563 году, о котором идет речь ему было ровно тридцать лет, что, согласитесь, не так много.

В Монтене Мишель нашел своего отца, Пьера Экема де Монтеня, который несколькими годами ранее был мэром Бордо. Экемы, португальцы по происхождению, разбогатели, торгуя вином и соленой рыбой. Земля была куплена дедом Рамоном Экемом, но дворянский титул появился в семье с отцом, который первым отказался от торговли, решив жить дворянином, полагаясь на собственное имущество. Он женился на Антуанетте де Лупп, чьи предки, вероятно, были Лопесы, евреи, бежавшие из Испании от инквизиции. Эти люди владели имуществом, равным имуществу семьи Монтеней. Семья жила счастливо, покойно, почитая и любя словесность. К маленькому Монтеню с раннего возраста был приставлен воспитатель, немец Гостан, который обучил его латыни раньше французского. Но не по собственной прихоти, а подчиняясь желанию отца: «Для воспитания и развития речи, мой отец отдал меня немцу, который, вплоть до конца дней своих, будучи уже прославленным медиком во Франции, абсолютно игнорировал наш язык и прекрасно изъяснялся на латыни… И после того, как мне исполнилось шесть лет, я понимал французский не лучше, чем какие-нибудь каракули или арабский…» Пройдя первую школу в семье, Мишель принялся получать основательное образование в коллеже Гийена в Бордо, достойно его окончил и служил советником в Счетной Палате в Периге, когда же последняя перестала существовать — в парламенте Бордо.

Увидев сына, возвратившегося с вытянутой физиономией и тоской в глазах, Пьер де Монтень подумал, что такое состояние не пристало молодому человеку тридцати лет. Согласно его собственной этике, сердце могло быть излечено только сердцем. И, поскольку Мишель потерял друга, ему ничего другого не оставалось, как обрести жену. Впрочем, он был уже в том возрасте, когда самое время позаботиться о продолжении рода. Женитьба? Ему не особенно этого хотелось. Приобретя некоторый опыт по части женщин, этот преждевременно облысевший молодой человек проникся к ним недоверием. В действительности они не привлекали его. Тем не менее, позже он напишет: «Женятся для того, или главным образом для того, чтобы иметь потомство, семью». Вот почему он не сильно сопротивлялся прожектам своего отца. Впрочем, он уже знал ту, которая ему предназначалась. Она звалась Франсуазой де ла Шассень и происходила из знатной бордоской семьи. Мишель уже встречал ее в Бордо. Она была красива, молода и богата. Чего еще желать? В 1565 году они обвенчались. Но если красавица Франсуаза воображала, что с этим молодым человеком, который ей весьма нравился, познает упоительные ночи, то очень скоро ее постигло разочарование. Сам Монтень посчитает нужным сообщись потомкам свои соображения о супружеской любви: «Нужно прикасаться к женщине осторожно и сдержанно, опасаясь пробудить в ней излишнее сладострастие». Печальная программа! Все, что мадам Монтень сможет подарить своему супругу, так это четырех дочерей и муки ревности.